Интересные факты о книгах и книжечках

[Инна MK]

Да я вроде нейтральный вопрос задала. Про что и для чего?
Пардон, без злого умысла.
Я тоже читать люблю и читаю всё подряд. Вот и интересно стало.

Тогда предлагай,свои варианты, из мира книг.
Что читаешь в данный момент?

 

[Инна MK]

Я удаляюсь в опочивальню

 

[Инна MK]

Добрый день, книголюбы!
Нашла интересную статью.

Мы очень любим читать. Автор бестселлеров Остин Клеон дает 6 коротких советов о том, как читать больше. С некоторыми я согласна, а с некоторыми категорически нет. Давайте разберемся подробно. Возьмем, например, первый совет:

1. Выбросите свой телефон в окно (или включите авиарежим)

Эмоционально, но не рационально. К тому же, и поранить кого-нибудь можно. А как же ibooks, bookmate и googlereeds? Телефон дает возможность доступа ко всем книгам мира. И надо не выбрасывать телефон, а просто завести себе правило — во время чтения не отвлекаться. Авиарежим может спасти от всех напоминалок, оповещений, уведомлений. А еще можно периодически тренировать свою способность концентрировать внимание вот таким способом:

Например, положите перед собой небольшой предмет и засеките, как долго вы сможете не отвлекаться на посторонние мысли. Кого-то хватит всего на несколько секунд, кого-то — на подольше. Умение концентрироваться можно и нужно тренировать. А телефоны, книги и людей — беречь.

2. Все время носите с собой книгу

Сто раз да! Бумажную. У которой не сядет батарейка. Которую можно читать в самолете на взлете и посадке. Которую можно спокойно полистать в кафе.

Если книгу носить тяжело, то можно из журналов вырезать листы со статьями, которые вам хочется прочитать, а потом выкидывать. Про этот лайфхак я вычитала недавно на каком-то сайте по саморазвитию.

Когда мы покупаем журнал, редко есть время, чтобы прочитать его от корки и до корки. Но можно просмотреть содержание, выбрать наиболее интересные статьи и вырезать листы с ними. Если статья напечатана на нескольких листах, можно их скрепить степлером. И планируя свой день, прикинуть, где будут промежутки времени, которые можно заполнить чтением. Пара листов совсем не добавят веса сумке или рюкзаку, а полезную информацию вы получите. Ну не прелесть ли.

3. Решите, какая книга будет следующей, еще до того, как прочли предыдущую

Заведите очередь книг «к прочтению» и/или «к загрузке» в читалку. Если вас заинтересовала книга, лучше сразу же, сию же минуту, добавить ее в вишрид лист. Чтобы в будущем не возникло ситуации, да-да, я помню кто-то рекомендовал хорошую книгу на эту тему. Но вот кто? Какую книгу? В какую соцсеть ползти, чтобы поднять переписку или пост? Ведь это все потеря времени. Поэтому фиксировать интересные книги — сразу. Проще всего это сделать в специальных книжных сервисах. Но если книги там не оказалось, заведите собственный список, можно даже в обычных заметках. Я свой храню в гуглтаблицах. В конечном счете все прочитанные книги попадают именно туда.

4. Если вам не нравится книга, немедленно ее бросьте

Ну почему же сразу «бросьте». На мой взгляд это как-то очень бескомпромиссно. Тут два варианта. Если книга не нравится, но читать ее по какой-то причине надо, можно читать ее по 10-15 минут за раз. И так несколько раз в день. Еще мотивацию можно повысить, если примерять все, что в ней написано на свою жизнь, искать аналогии, ассоциации, извлекать максимум пользы. Т.е. быть активным читателем.

Второй вариант — вам книга не нравится и читать вам ее не очень-то и надо. Ну то есть с вас никто не спросит — ну что, прочитал? Если так, то тут есть два варианта. Либо вы дочитываете книгу, но по диагонали, либо оставляете ее и себя в покое. И первый вариант, так сказать, закрывает гештальт. Незавершенное действие висит где-то у нас в подсознании и не дает покоя. Поэтому лучше просмотреть, чем там эта тягомотина заканчивается и приступить к новой книге.

5. Запланируйте один час на чтение ежедневно, как будто это какая-то важная встреча

Ведь это так и есть. Люди не пишут книги просто так. За каждой книгой — сотни часов опыта и усилий автора. Читайте глазами писателя, погружайтесь в предложенные обстоятельства, сюжеты, исторические времена с головой, чтобы почувствовать в этих маленьких черных буквах весь заложенный смысл каждой клеткой своего тела и мозга.

Вспомните свое последнее свидание, вы ведь ничего не замечали вокруг, вы ведь были погружены в разговор, в эти глаза напротив, мир перестал существовать. С книгой может быть такой же по силе опыт, если погрузиться в неё с головой. Читайте активно, смейтесь вместе с автором, разыгрывайте в своей голове диалоги с интонациями, задерживайте дыхание, если герой ушел под воду. Проживайте книгу. Это может быть круче любого вкусного блюда, блокбастера и даже встреч с любыми многими людьми.

6. Заведите блог и делитесь своими мыслями о прочитанном

С этим советом согласна на 90 процентов. Заводить блог не обязательно, но делиться мыслями о прочитанном обязательно нужно. Можно это делать в фейсбуке, вконтакте или там, где вы уже есть. Во-первых, людям интересно ваше мнение. Может быть не всем, но вашим друзьям уж точно. Если вы напишете о какой-то книге всего пару слов «она перевернула мою жизнь», вы сделаете доброе дело, и, возможно, таким образом сами перевернете чью-то жизнь.

Читайте книги, улучшайте себя, переворачивайте жизни других людей.
Ну а с мотивацией для чтения всегда поможет наш Книжный Клуб!
https://ne-kurim.ru/forum/threads/knizhnyj-klub-nekurim-rf-chitaem-i-obsuzhdaem-knigi.37387/

 

[victor62]

4. Если вам не нравится книга, немедленно ее бросьте

Ну почему же сразу «бросьте». На мой взгляд это как-то очень бескомпромиссно. Тут два варианта. Если книга не нравится, но читать ее по какой-то причине надо, можно читать ее по 10-15 минут за раз. И так несколько раз в день. Еще мотивацию можно повысить, если примерять все, что в ней написано на свою жизнь, искать аналогии, ассоциации, извлекать максимум пользы. Т.е. быть активным читателем.

Второй вариант — вам книга не нравится и читать вам ее не очень-то и надо. Ну то есть с вас никто не спросит — ну что, прочитал? Если так, то тут есть два варианта. Либо вы дочитываете книгу, но по диагонали, либо оставляете ее и себя в покое. И первый вариант, так сказать, закрывает гештальт. Незавершенное действие висит где-то у нас в подсознании и не дает покоя. Поэтому лучше просмотреть, чем там эта тягомотина заканчивается и приступить к новой книге.

Доброго дня, как то не думал над этим вопросом, но оказывается, что интуитивно наверное
гештальт не вешал в подсознании . Не выносил суждение - не нравятся, считал что не" идут "почему то книги...
Пробовал отложенное чтение,,, Если совсем никак- то тогда да- по диогонали... информацию в чистом виде так сказать...
Похоже чем то на просмотр на предмет поиска информации

 

[Инна MK]

«Апостол» — первая датированная печатная книга на Руси
В марте 1564 года вышла первая печатная датированная книга — «Апостол». С нее началась история книгопечатания в России. Вспоминаем интересные факты об «Апостоле» и его издателях.
Книги «От руки»



Книгопечатанию в России предшествовала эра рукописных книг. Переписывали их в монастырях, и при этом не обходилось без «человеческого фактора». Чтобы в книгах не появлялись ошибки и отступления от церковных норм, правила работы «списателей» священных текстов опубликовали в Стоглаве 1551 года. Сборник также содержал церковные правила и наставления, древнерусские нормы права и нравственности.

«Благоверный царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси повелел святые книги на торгах покупать и в святые церкви вкладывать. Но среди них мало нашлось пригодных — все оказались испорчены переписчиками, невежественными и несведущими в науках. Тогда он начал размышлять, как бы наладить печатание книг, чтобы впредь святые книги издавались в исправленном виде».
Иван Федоров, послесловие к «Апостолу»

Первая типография на Руси
Приступить к решению проблемы в масштабах страны помог прогресс. Столетием ранее был изобретен печатный станок, позже он появился и в России. В середине ХVI века на Руси были изданы несколько «анонимных» — без указания издателя — книг религиозного содержания. Это были три Евангелия, две Псалтыри и Триодь. В 1553 году государь Иван Грозный повелел на средства царской казны построить Печатный двор — неподалеку от Кремля, на Никольской улице. Из зданий первой типографии сохранилось самое старое — «правильня» или корректорская.
По приказу государеву «изыскать мастерство печатных книг» за дело взялся дьякон Кремлевского храма Николы Гостунского Иван Федоров. Федоров был широко образован: он знал греческий и латынь, умел переплетать книги и занимался литейным делом.
Почему именно «Апостол»



Для печати первого издания взяли «Деяния и послания апостолов», написанные евангелистом Лукой, — часть Нового Завета. Книгу использовали на богослужениях, при подготовке священников и для обучения грамоте в церковно-приходских школах.
Печать столь серьезной книги требовала тщательной подготовки. Для нового начинания Ивану Федорову понадобились помощники — среди них был Петр Мстиславец, которого также считают одним из первых книгопечатников на Руси. Сначала все учились набирать текст и печатать его. Федоров с помощниками делали формы для каждой буквы, отливали все новые и новые свинцовые литеры разных шрифтов и вырезали деревянные орнаменты для украшения глав. За процессом подготовки следил лично государь.
Особенно старательно Иван Федоров и митрополит Макарий отбирали первоисточник — варианты рукописных «Апостолов» присылали из монастырей. При Печатном дворе открыли «справную палату», где готовили образец для печати. Проработки требовал и сам текст книги.

«Надо сказать, что Иван Федоров «облегчил» книгу, устранив из нее многие служебные материалы, не входившие в канонический текст, но по традиции помещавшиеся в рукописных Апостолах. Это всевозможные предисловия, толкования и пр.».
Евгений Немировский, ученый-книговед, доктор исторических наук

От царского повеления запустить печатный станок до самой печати прошло почти десять лет. Лишь в апреле 1563 года мастера принялись изготавливать саму книгу.
Работа над книгой



Печатали первую книгу почти год. За образец шрифта в итоге был взят «рукописный полуустав» ХVI века — некрупные округлые буквы с небольшим наклоном вправо. В таком стиле обычно переписывали церковные книги. Чтобы печатную книгу было удобнее читать, мастера кропотливо выравнивали строки и пробелы между словами. Для печати использовали проклеенную французскую бумагу — тонкую и прочную. Иван Федоров сам гравировал и сам набирал текст.
В 1564 году вышла первая русская печатная датированная книга. В ней было 534 страницы, на каждой — 25 строк. Тираж по тем временам был внушительным — около двух тысяч экземпляров. До наших дней в музеях и библиотеках сохранилось около 60 книг.
Произведение полиграфического искусства ХVI века


«Апостол» декорировали в стиле древнерусских рукописных книг. Деревянный переплет обтянули сафьяном с золотым тиснением и латунными застежками. Внутри «Апостол» был «с картинками»: книгу украшали 48 рисунков из причудливо переплетенных трав с плодами и шишками. Начало главы печатник выделял орнаментом, а буквицы и вставки еще и красным — киноварью. Краски оказались столь высокого качества, что не выцвели даже спустя столетия.
При столь традиционном оформлении в «Апостоле» появился и новый элемент декора: гравированный фронтиспис — рисунок, размещенный на одном развороте с титульным листом. На нем изображена фигура евангелиста Луки в арке на двух колоннах.
«В прошлом году ввели они у себя печатание… и я сам видел, с какой ловкостью уже печатались книги в Москве», — отметил работу московских печатников в 1564 году итальянский аристократ Рафаэль Барберини, побывавший в те годы в России.
Годы подготовки и скрупулезная работа над книгой себя оправдали: исследователи не обнаружили в книге ни одной ошибки или опечатки.
Послесловие к «Апостолу»



«Возлюбленный и чтимый русский народ, если труды мои окажутся достойными вашей милости, примите их с любовью», — обращался Иван Федоров к читателям в послесловии своей книги.
Послесловие к книге «Апостол» стало первой светской печатной публикацией. В нем сообщалось, где, когда и кем напечатана книга. Там были указан заказчик — Иван IV — и издатели: Иван Федоров и Петр Мстиславец, а также митрополит Макарий, который дал свое благословение на печать церковной книги.
Автор послесловия рассказывал о великом церковном строительстве «по всем градом» Московской Руси, особенно «в новопросвещенном месте во граде Казани и в пределах его», и потребности в печатных церковных книгах, не искаженных переписчиками: «все растлени от преписующих ненаученых сущих и неискусных в разуме».
Другие книги Ивана Федорова
Спустя год после выхода «Апостола» Иван Федоров издал сборник молитв под названием «Часовник». Книга вышла двумя «заводами», то есть изданиями. На работу первопечатник потратил около трех месяцев, после чего уехал из Москвы во Львов.

«…Не пристало мне ни пахотою, ни сеянием семян сокращать время моей жизни, потому что вместо плуга я владею искусством орудий ручного дела, а вместо хлеба должен рассевать семена духовные во Вселенной и всем по чину раздавать духовную эту пищу…»
Иван Федоров

Позже он издал еще один вариант «Апостола» и первый русский учебник — «Азбуку», следуя своему жизненному принципу — «рассевать семена духовные». Еще одну книгу Иван Федоров выпустил в типографии города Острога в 1581 году — Острожскую Библию.

 

[Инна MK]

Доброго дня, как то не думал над этим вопросом, но оказывается, что интуитивно наверное
гештальт не вешал в подсознании . Не выносил суждение - не нравятся, считал что не" идут "почему то книги...
Пробовал отложенное чтение,,, Если совсем никак- то тогда да- по диогонали... информацию в чистом виде так сказать...
Похоже чем то на просмотр на предмет поиска информации

Добрый вечер! У меня тоже так бывает

 

[victor62]

Добрый вечер, история книгопечатания на землях восточных славян без имени Франциска Скорины
была бы неполной...
Франциск Скорина

Франциск Скорина, который жил и творил на ниве христианского просвещения в эпоху европейского гуманистического Ренессанса (первая половина ХVІ века), глубоко почитаем в Беларуси. Его именем назван главный проспект белорусской столицы, многие улицы, школы, высшие и средние учебные заведения страны, орден Франциска Скорины – высочайшая государственная награда. Однако многое из жизни великого гуманиста до сих пор покрыто тайной. Несколько столетий исследователи изучают загадку личности, пытаются воспроизвести этапы жизни и творчества издателя и комментатора первой печатной Библии на старобелорусском языке, адресованной не только белорусам, но и всем восточнославянским народам. Библия Скорины вышла раньше немецкой Мартина Лютера и почти на полстолетия опередила польских и российских издателей. Но и сегодня жизнеописание великого просветителя обозначено только пунктирно. Неизвестны точные даты его рождения и смерти, место захоронения, весьма противоречивы сведения о вероисповедании. А ведь поиски вели десятки пытливых умов, так как значение Скорины для развития европейской письменности трудно переоценить.
Белорусский просветитель и первопечатник Франциск Скорина родился, по его же выражению, в «славном месте Полоцке», в купеческой семье. Относительно даты рождения единства мнений нет. Большинство исследователей склоняется к 1490-му году – именно он был определен при праздновании 500-летия со дня рождения первопечатника. 1990-й был объявлен ЮНЕСКО годом Скорины. Обоснованием данной версии служит достоверный факт, что в 1504 году Скорина поступил в университет польского города Краков на факультет свободных искусств, куда принимали по достижении 14 лет. Обнаруженные более ста лет назад акты засвидетельствовали, что спустя два года он был удостоен ученой степени бакалавра. По некоторым данным, это довольно солидное по тем временам образование позволило юноше стать секретарем короля Дакии. С той поры короли довольно часто встречаются на его пути, но об этом попозже.
Материально юноша не нуждался: отец торговал пушниной и шкурами во всей Европе, а после его смерти дело перешло к старшему сыну Ивану.
Через несколько лет Франциск оказывается в Италии, где в 1512 году после сдачи установленных экзаменов при Падуанском университете получает звание доктора медицины. Сохранились записи протокола экзамена, где, в частности, говорится: «Он проявил себя столь похвально и превосходно во время строгого испытания, излагая ответы на заданные ему вопросы и отвергая выдвинутые против него доказательства, что получил единодушно одобрение всех присутствующих ученых без исключений и был признан обладающим достаточными знаниями в области медицины». Позднее он сам себя всегда будет именовать: « в науках и лекарстве учитель», «в лекарских науках Доктор», «ученый» или «избранный муж».
При финансовой поддержке белорусских меценатов Ф. Скорина основывает в столице Чехии Праге типографию. 6 августа 1517 года выходит Псалтырь, затем почти каждый месяц издается новая книжка Библии. За два года он издал 23 иллюстрированные книги. На заре книгопечатания (Гуттенберг изобрел наборную печать лишь в середине ХV века) такой темп был невозможен без предварительной подготовки. Вероятно, Скорина уже имел рукопись всех книг Библии в своем переводе на родной язык, чем и занимался несколько лет после учебы в Италии.
Изданная Ф.Скориной Библия в его переводе на старобелорусский язык – уникальное явление. Написанные им предисловия и послесловия запечатлели необычное для той эпохи развитое чувство авторского самосознания, патриотизма, дополненное несвойственным для древнего мира, но характерным для христианина чувством историзма, осознанием неповторимости каждого события жизни.

Восхищает и оформление книг Скорины. В первую белорусскую Библию издатель включил почти полсотни иллюстраций. Многочисленные заставки, иные декоративные элементы, гармонирующие с версткой страниц, шрифтом и титульными листами. В его пражских изданиях – множество орнаментальных украшений и около тысячи графических инициалов.

Где находилась типография белорусского первопечатника, к сожалению, неизвестно. В Праге в канун 480-летия белорусского книгопечатания открыт памятник Франциску Скорине и установлена памятная доска.
Около 1521 года Скорина возвратился на родину, основал в Вильне первую восточнославянскую типографию. Уже в следующем году издает «Малую подорожную книжку», где объединил Псалтырь, тексты церковных служб и гимнов, а также астрономический церковный календарь. В марте 1525 г. там же выпустил «Апостол» (Деяния и послания апостолов). С этой книги спустя 40 лет начали в Москве российское книгопечатание Иван Федоров и Петр Мстиславец, оба уроженца Беларуси.
Почти десять лет Скорина совмещает две должности – секретаря и врача – у виленского епископа – внебрачного королевского сына. Одновременно не покидает издательские дела, с братом занимается торговлей. Не прекращает Ф.Скорина путешествовать. Он наведывается в Виттенберг к основателю немецкого протестантизма Мартину Лютеру. Как раз в это время (1522-1542 г.г.) основатель лютеранства переводил на немецкий язык и издавал протестантскую Библию. К тому же, он был доктором теологии, а Скорина глубоко интересовался социально-правовыми, философскими и этическими проблемами в контексте библейского учения. Однако сближения между ними не состоялось. Более того, Лютер заподозрил в белорусском первопечатнике католического миссионера, а также вспомнил пророчество, что ему грозят чары, и покинул город.
Вообще много схожего в этих судьбах. Мартин Лютер, издав протестантскую «Библию» на немецком языке, фактически канонизировал его. То же самое можно сказать о роли Франциска Скорины в формировании белорусского языка. Более того – бесспорно влияние его книг и на русский язык.
Примерно в то же время, когда Ф.Скорина посещал М.Лютера, он побывал в Москве с просветительской миссией. Вероятно, он предложил свои книги и услуги как издателя и переводчика. Однако по приказу московского князя был изгнан из города, а привезенные им книги публично сожжены как «еретические», поскольку были изданы в католической стране. Не вызывает сомнения, что часть из них все же сохранилась. Но влияние белоруса Ф.Скорины на формирование русского языка в большей мере произошло позже - посредством издания книг в Московии И.Федоровым и П.Мстиславцем, которые использовали в своей работе труды соотечественника.

 

[Инна MK]

Добрый вечер, история книгопечатания на землях восточных славян без имени Франциска Скорины
была бы неполной...
Франциск Скорина

Франциск Скорина, который жил и творил на ниве христианского просвещения в эпоху европейского гуманистического Ренессанса (первая половина ХVІ века), глубоко почитаем в Беларуси. Его именем назван главный проспект белорусской столицы, многие улицы, школы, высшие и средние учебные заведения страны, орден Франциска Скорины – высочайшая государственная награда. Однако многое из жизни великого гуманиста до сих пор покрыто тайной. Несколько столетий исследователи изучают загадку личности, пытаются воспроизвести этапы жизни и творчества издателя и комментатора первой печатной Библии на старобелорусском языке, адресованной не только белорусам, но и всем восточнославянским народам. Библия Скорины вышла раньше немецкой Мартина Лютера и почти на полстолетия опередила польских и российских издателей. Но и сегодня жизнеописание великого просветителя обозначено только пунктирно. Неизвестны точные даты его рождения и смерти, место захоронения, весьма противоречивы сведения о вероисповедании. А ведь поиски вели десятки пытливых умов, так как значение Скорины для развития европейской письменности трудно переоценить.
Белорусский просветитель и первопечатник Франциск Скорина родился, по его же выражению, в «славном месте Полоцке», в купеческой семье. Относительно даты рождения единства мнений нет. Большинство исследователей склоняется к 1490-му году – именно он был определен при праздновании 500-летия со дня рождения первопечатника. 1990-й был объявлен ЮНЕСКО годом Скорины. Обоснованием данной версии служит достоверный факт, что в 1504 году Скорина поступил в университет польского города Краков на факультет свободных искусств, куда принимали по достижении 14 лет. Обнаруженные более ста лет назад акты засвидетельствовали, что спустя два года он был удостоен ученой степени бакалавра. По некоторым данным, это довольно солидное по тем временам образование позволило юноше стать секретарем короля Дакии. С той поры короли довольно часто встречаются на его пути, но об этом попозже.
Материально юноша не нуждался: отец торговал пушниной и шкурами во всей Европе, а после его смерти дело перешло к старшему сыну Ивану.
Через несколько лет Франциск оказывается в Италии, где в 1512 году после сдачи установленных экзаменов при Падуанском университете получает звание доктора медицины. Сохранились записи протокола экзамена, где, в частности, говорится: «Он проявил себя столь похвально и превосходно во время строгого испытания, излагая ответы на заданные ему вопросы и отвергая выдвинутые против него доказательства, что получил единодушно одобрение всех присутствующих ученых без исключений и был признан обладающим достаточными знаниями в области медицины». Позднее он сам себя всегда будет именовать: « в науках и лекарстве учитель», «в лекарских науках Доктор», «ученый» или «избранный муж».
При финансовой поддержке белорусских меценатов Ф. Скорина основывает в столице Чехии Праге типографию. 6 августа 1517 года выходит Псалтырь, затем почти каждый месяц издается новая книжка Библии. За два года он издал 23 иллюстрированные книги. На заре книгопечатания (Гуттенберг изобрел наборную печать лишь в середине ХV века) такой темп был невозможен без предварительной подготовки. Вероятно, Скорина уже имел рукопись всех книг Библии в своем переводе на родной язык, чем и занимался несколько лет после учебы в Италии.
Изданная Ф.Скориной Библия в его переводе на старобелорусский язык – уникальное явление. Написанные им предисловия и послесловия запечатлели необычное для той эпохи развитое чувство авторского самосознания, патриотизма, дополненное несвойственным для древнего мира, но характерным для христианина чувством историзма, осознанием неповторимости каждого события жизни.

Восхищает и оформление книг Скорины. В первую белорусскую Библию издатель включил почти полсотни иллюстраций. Многочисленные заставки, иные декоративные элементы, гармонирующие с версткой страниц, шрифтом и титульными листами. В его пражских изданиях – множество орнаментальных украшений и около тысячи графических инициалов.
Посмотреть вложение 979091
Посмотреть вложение 979092

Где находилась типография белорусского первопечатника, к сожалению, неизвестно. В Праге в канун 480-летия белорусского книгопечатания открыт памятник Франциску Скорине и установлена памятная доска.
Около 1521 года Скорина возвратился на родину, основал в Вильне первую восточнославянскую типографию. Уже в следующем году издает «Малую подорожную книжку», где объединил Псалтырь, тексты церковных служб и гимнов, а также астрономический церковный календарь. В марте 1525 г. там же выпустил «Апостол» (Деяния и послания апостолов). С этой книги спустя 40 лет начали в Москве российское книгопечатание Иван Федоров и Петр Мстиславец, оба уроженца Беларуси.
Почти десять лет Скорина совмещает две должности – секретаря и врача – у виленского епископа – внебрачного королевского сына. Одновременно не покидает издательские дела, с братом занимается торговлей. Не прекращает Ф.Скорина путешествовать. Он наведывается в Виттенберг к основателю немецкого протестантизма Мартину Лютеру. Как раз в это время (1522-1542 г.г.) основатель лютеранства переводил на немецкий язык и издавал протестантскую Библию. К тому же, он был доктором теологии, а Скорина глубоко интересовался социально-правовыми, философскими и этическими проблемами в контексте библейского учения. Однако сближения между ними не состоялось. Более того, Лютер заподозрил в белорусском первопечатнике католического миссионера, а также вспомнил пророчество, что ему грозят чары, и покинул город.
Вообще много схожего в этих судьбах. Мартин Лютер, издав протестантскую «Библию» на немецком языке, фактически канонизировал его. То же самое можно сказать о роли Франциска Скорины в формировании белорусского языка. Более того – бесспорно влияние его книг и на русский язык.
Примерно в то же время, когда Ф.Скорина посещал М.Лютера, он побывал в Москве с просветительской миссией. Вероятно, он предложил свои книги и услуги как издателя и переводчика. Однако по приказу московского князя был изгнан из города, а привезенные им книги публично сожжены как «еретические», поскольку были изданы в католической стране. Не вызывает сомнения, что часть из них все же сохранилась. Но влияние белоруса Ф.Скорины на формирование русского языка в большей мере произошло позже - посредством издания книг в Московии И.Федоровым и П.Мстиславцем, которые использовали в своей работе труды соотечественника.Посмотреть вложение 979101
Посмотреть вложение 979105

Спасибо! Ничего о нём не слышала. Просыпается давний интерес к истории

 

[victor62]

Спасибо! Ничего о нём не слышала. Просыпается давний интерес к истории

История это то что я с детства уважал)) Базируется исключительно на фактах и вольные трактовки
если и допускает, то часто теряет в достоверности.... К сожалению в настоящее время историков с
большой буквы найти очень сложно, и часто трактовки в угоду текущему моменту искажают практически все
те немногие факты которые все таки доходят до нас.... Печально,,,

 

[Инна MK]

История это то что я с детства уважал)) Базируется исключительно на фактах и вольные трактовки
если и допускает, то часто теряет в достоверности.... К сожалению в настоящее время историков с
большой буквы найти очень сложно, и часто трактовки в угоду текущему моменту искажают практически все
те немногие факты которые все таки доходят до нас.... Печально,,,

Историю пишут люди и все люди могут ошибаться.
А в последнее время, да, согласна, уже и не знаешь, где правда, где ложь

 

[Инна MK]

Обожала ранее романы Жоржа Сименона!
Раньше, ещё в школе, зачитывалась его романами-детективами.
Теперь у меня другие интересы в литературе.
Но вот нашла интересные факты о нём.

Нашла его фразу "Моё любимое увлечение- курить. Постоянное хобби-пытаться бросить курить".
К сожалению, это пока про меня.. По поводу "хобби".
А вот и статья о нём.
Еле нашла фото, где он без своей любимой трубки

Жорж Сименон - французский писатель, создавший серию детективно-психологических романов о полицейском комиссаре Мегрэ, автор социально-психологических романов «Братья Рико» (1952), «И все-таки орешник зеленеет» (1969), автобиографической книги «Я диктую» в 22-х томах (1975-1981). Мэтр детективного жанра бельгиец Жорж Сименон, скончавшийся 4 сентября 1989 года, оставил состояние, оцениваемое в сотни миллионов долларов. Большая часть завещана Денизе - второй жене Сименона, канадке по происхождению. Спутница последних лет жизни писателя итальянка Тереза, которая помогла ему, как он сам говорил, обрести «полную гармонию», получила в наследство домик в Лозанне, где они с Сименоном жили с 1973 года. В числе наследников названы также три сына знаменитого бельгийца: Марк - кинорежиссер, Жан - продюсер и Пьер - студент.

В начале рабочего дня Сименон первым делом любовно и кропотливо затачивал два десятка карандашей, с которыми садился за очередную главу. Как только графит одного карандаша стирался, он брался за другой. Точно так же он никогда не курил два раза подряд одну и ту же трубку, заготавливая заранее целый набор из своей коллекции, насчитывавшей более двухсот штук. Трубки набивались экзотическими смесями светлых тонов табака, изготавливаемых специально для него «Данхиллом».

Дорожные справочники, географический атлас, карты железных дорог - все это помогало ему насыщать свою прозу реальными деталями и придавать романам завораживающую документальную достоверность. Остальное (а точнее, самое главное) делали - вдохновение и талант. Создав собрание сочинений из более чем 300 томов, Жорж Сименон стал, безусловно, одним из самых плодовитых авторов за всю историю литературы.

Он обладал удивительным даром затрачивать на написание романа меньше времени, чем на его перепечатку. Ему, как правило, требовалось от трех до одиннадцати дней на одну книгу. К вечеру он покрывал сплошной чернотой графита около сорока листов, а на следующее утро садился их перепечатывать, попутно редактируя и убирая лишнее. «Я ужасно этого не люблю. Я хочу, чтобы все оставалось на месте, чтобы каждая фраза целиком служила сюжету. В моих произведениях нет живости и блеска, у меня бесцветный стиль, но я положил годы, чтобы избавиться от всяческого блеска и обесцветить свой стиль», - так мог сказать только Мастер.

Романы Сименона переведены на 55 языков и проданы во всем мире в количестве более полумиллиарда экземпляров. Известный французский писатель Андре Жид назвал их «вершиной искусства».

Под рукой у Сименона была всегда картотека, чтобы классифицировать живой материал произведений - заметки, нацарапанные порой на клочках бумаги, к которым он позднее приписывал придуманные имена героев своих книг.

Он писал без заранее составленного плана, изобретая интригу «по ходу дела», радуясь и зачастую удивляясь тем неожиданным поворотам мысли, в которые вовлекало его это спонтанное творчество. На каком-то этапе герои нового романа начинали жить, как бы, своей собственной жизнью, и ему оставалось «всего лишь» описывать ее.

Своему любимому герою - комиссару Мегрэ - Сименон посвятил 76 романов и 26 рассказов. Писатель и комиссар полиции провели в неразлучной дружбе сорок четыре года - начиная с романа «Петр-Латыш», увидевшего свет в 1928 году, и кончая последней книгой о доблестном комиссаре «Мегрэ и господин Шарль», появившейся в 1972 году. Приключения Мегрэ стали сюжетом для 14 кинофильмов и 44 телевизионных передач.

Мегрэ появился не сразу. Сначала было десять лет работы журналистом и писателем «бульварного жанра», создавшим изрядное число небольших романов под доброй дюжиной псевдонимов. Микетт, Арамис, Жан дю Перри, Люк Дорсан, Жермен д’Антиб - гонорары за произведения всех этих «писателей» шли неизменно по одному адресу: Париж, площадь Вогез, 21, Жоржу Сименону.

В 1927 году он был уже известным писателем. Под псевдонимом Жорж Сим он наводнял редакции газет и журналов своими репортажами, публиковал рассказы и эссе. В среднем он писал в день по 80 страниц и работал одновременно на шесть издательств. Когда один из его издателей задумал открыть новую газету, он сделал ставку на следующий рекламный трюк: предполагалось, что за пять дней и за весьма кругленькую сумму на глазах у публики Жорж Сим напишет роман для новой газеты. С этой целью его посадят неподалеку от «Мулен Руж» в специально сооруженную стеклянную клетку, где он будет строчить на пишущей машинке.

Этот замысел еще задолго до воплощения настолько оброс слухами, что превратился в легенду: вплоть до начала второй мировой войны многие уверяли, что «своими глазами» видели Сименона в стеклянной клетке, с безумной скоростью барабанившего по машинке, хотя этой идее не суждено было осуществиться. Но, просуществовав несколько дней, новая газета обанкротилась.

В 26 лет Сименон решает попробовать себя в деле более серьезном. Идея была проста, как и все гениальное: его полицейский будет обычным человеком, в котором, по словам самого Сименона, «нет ни хитрости, ни даже среднего ума и культуры, но который умеет докапываться до самой сути людей».

В 1931 году появилась серия романов о Мегрэ. Сименон закатил тогда грандиозный банкет - «антропометрический бал», тоже вошедший в анналы. Приглашено было четыреста гостей, однако праздновавших оказалось не менее тысячи, виски лилось рекой. В воображении обывателей этот «бал» перерос в невероятную оргию, и пресса с горечью писала о молодом авторе, который ради внимания публики готов на руках обойти парк Тюильри.

Подобная репутация сложилась у Сименона к началу 1930-х годов, когда началась его настоящая писательская карьера. К этому времени он мог бы и снизить темп: за каждого нового «Мегрэ» он получал теперь вдвое больше, чем за пять-шесть «побочных» романов, которые и считал «настоящей литературой», но которые крайне скверно расходились.

Объем того, что он писал, нарастал как снежный ком: в 1938 году он умудрился опубликовать 12 романов - по одному в месяц, привычный же его ритм - четыре-шесть книг в год. Но остановиться он не мог - просто не умел иначе. Персонажи, рождавшиеся в его воображении, были подобны демонам, рвавшимся наружу. Его вторая жена Дениз описала этот процесс в своих мемуарах: будто робот, он часами сидел за машинкой, выдавая каждые двадцать минут по странице. Без единой паузы, без сбоев. Книга рождалась в три, пять, одиннадцать, пятнадцать дней.

Сименон сам никогда не понимал, как это у него получалось. Он никогда не планировал свой рабочий день, книга сама диктовала режим, сама определяла момент, когда должна создаваться. В своих интервью Сименон не раз говорил, что пишет для «простого человека», вне зависимости от его образовательного уровня, поэтому его романы были коротки, он сознательно ограничивал свой словарный запас до - самое большее - двух тысяч слов. Короткими были и сами слова, ибо находились под сильнейшим эмоциональным давлением. Некоторые его психологические романы обрывались внезапно сжатой концовкой, словно автор сам не мог больше выдержать их высокого напряжения...

Покинув Льеж 19-летним, Сименон ворвался в парижскую жизнь, словно ветер или ураган. Тогда он и начал постигать «женские проблемы», раздаривая творческий пыл без разбору: от самой дешевой уличной проститутки до знаменитой негритянской певицы и актрисы Жозефины Бейкер, проведшей большую часть жизни во Франции.

Но еще до романа с певицей, в 1922 году, он сочетался законным браком с художницей Региной Реншон, с которой познакомился в новогоднюю ночь 1920 года в Льеже, где работал журналистом в местной газете. Ему сразу понравилась молодая художница и, как говорил он сам позднее, «я стал искать ее общества». Три года спустя они поженились, но вот беда: Тиги (так прозвал свою супругу Жорж) оказалась страшно ревнивой. Это обстоятельство несколько угнетало жизнелюба и донжуана, каким был в молодости уважаемый писатель.

Лишь безумная любовь к своему мужу заставляла Тиги мириться в течение двадцати лет с этим. Она сама, словно интуитивно понимая, что ее мужу требуется полная свобода, настояла на том, чтобы у них были разные ателье.

Сименон развелся с Тиги в 1944 году - она не простила ему измены. Он был в отчаянии. Но безутешен он был недолго. Дениза Уиме, которую он встретил в Нью-Йорке и пригласил к себе работать секретарем, стала его женой в июне 1950 года, всего через два дня после расторжения брака с Региной Реншон. Вместе с молодой канадкой в жизнь писателя ворвалась страсть, «настоящий жар», как говорил он сам.

У Марка, сына Сименона от первого брака, появились сводные братья и сестра: Джонни (1949) и Пьер (1959), Мари-Джо (1953). Семья перебралась в Швейцарию, в замок Эшоден, чтобы насладиться счастливым уединением и природой.

Но нежелание Сименона укротить свои страсти, привело к разрыву супружеских отношений в 1965 году. Дениз говорила, что со временем его любовь к ней переросла в ненависть. Между ними началась настоящая война, сопровождавшаяся потреблением обеими сторонами невероятного количества алкоголя, драками, взаимными оскорблениями. Но, так или иначе, Ди, как ласково называл свою вторую жену писатель, была целой эпохой в его жизни.

Дочь от брака с Ди, Мари-Джо, стала любимицей отца. Для нее он был готов на все, превращаясь в папочку, внимающего любым капризам своей дочурки. В 8 лет она попросила у него - ни больше, ни меньше - обручальное кольцо из чистого золота. И он купил ей это кольцо, с которым она уже больше никогда не расставалась.

Мари-Джо была хрупким, ранимым ребенком. После безуспешных попыток стать певицей или киноактрисой Мари-Джо впала в глубокую депрессию («Мадам тоска», как она ее называла), день ото дня становившуюся все сильнее. «Я ведь выздоровею, правда?» - писала она отцу из Парижа. Но, увы - 20 мая 1978 года в возрасте 25 лет Мари-Джо покончила с собой выстрелом из пистолета в сердце. Она написала «дорогому папуле» письмо с последними пожеланиями: оставить с ней любимое обручальное кольцо и зарыть ее прах у подножия кедра в саду их маленького дома под Лозанной.

Смерть дочери стала переломным моментом в жизни писателя. Именно в этот период уже немолодой Сименон решил уйти на отдых...

В детстве Сименон симпатизировал слабому, нерешительному отцу и протестовал против тирании взбалмошной матери, с которой его связывали «фрейдовские» отношения любви-ненависти. Война с ней продолжалась всю жизнь и окончилась лишь с ее смертью в 1970 году. Она регулярно отсылала назад деньги, которые сын отправлял ей. Когда Сименон пришел к ее смертному одру, на прощание он услышал лишь: «Ты зачем сюда пришел, сын?»

После ее смерти Сименон написал еще один роман и еще одного - плохого - «Мегрэ», больше ему нечего было сказать, «демоны юности» оставили его. Казалось, что он, отзывавшийся о писательстве как о «болезни и проклятии», наконец излечился. Он, гордившийся всю жизнь своим профессионализмом, изменил в паспорте запись в графе «род занятий»: вместо «писатель» теперь значилось «без профессии»...

У него были женщины и дети, он работал с удовольствием, ему сопутствовал успех. Единственное, что привело его в ярость за эти годы, это то, что в 1947 году Нобелевская премия была присуждена не ему, а Андре Жиду.

И по сей день, всякий раз, когда прогулочные кораблики проходят вдоль набережной Ке-дез-Орфевр, гиды показывают на третий этаж легендарного здания, где «расположен» кабинет Мегрэ...

Последние годы жизни Сименон провел с Терезой, ставшей его доброй спутницей на склоне лет. Сменив более тридцати жилищ, Сименон вернулся в домик на берегу озера Леман, неподалеку от Лозанны. Он устал и просто хотел, чтобы его оставили в покое. Все предметы роскоши, богатства, включая уникальную коллекцию живописи (Пикассо, Вламенк) - все было отправлено в банк на хранение. Какая-то необходимая мебель, магнитола, да несколько трубок на камине - вот, пожалуй, и все, что он себе оставил.

В кроне трехсотлетнего кедра, ставшего последним пристанищем для его любимой дочери, свили гнездо птицы, которых он научился различать по семьям и поколениям, как будто это были люди. В этом доме он и закончил свой земной путь - радостно и бесстрашно, оставив нам добрую память и хорошего друга, чуточку похожего на него самого

 

[Инна MK]

Обожала ранее романы Жоржа Сименона!
Раньше, ещё в школе, зачитывалась его романами-детективами.
Теперь у меня другие интересы в литературе.
Но вот нашла интересные факты о нём.

Нашла его фразу "Моё любимое увлечение- курить. Постоянное хобби-пытаться бросить курить".
К сожалению, это пока про меня.. По поводу "хобби".
А вот и статья о нём.
Еле нашла фото, где он без своей любимой трубки

Посмотреть вложение 983442
Жорж Сименон - французский писатель, создавший серию детективно-психологических романов о полицейском комиссаре Мегрэ, автор социально-психологических романов «Братья Рико» (1952), «И все-таки орешник зеленеет» (1969), автобиографической книги «Я диктую» в 22-х томах (1975-1981). Мэтр детективного жанра бельгиец Жорж Сименон, скончавшийся 4 сентября 1989 года, оставил состояние, оцениваемое в сотни миллионов долларов. Большая часть завещана Денизе - второй жене Сименона, канадке по происхождению. Спутница последних лет жизни писателя итальянка Тереза, которая помогла ему, как он сам говорил, обрести «полную гармонию», получила в наследство домик в Лозанне, где они с Сименоном жили с 1973 года. В числе наследников названы также три сына знаменитого бельгийца: Марк - кинорежиссер, Жан - продюсер и Пьер - студент.

В начале рабочего дня Сименон первым делом любовно и кропотливо затачивал два десятка карандашей, с которыми садился за очередную главу. Как только графит одного карандаша стирался, он брался за другой. Точно так же он никогда не курил два раза подряд одну и ту же трубку, заготавливая заранее целый набор из своей коллекции, насчитывавшей более двухсот штук. Трубки набивались экзотическими смесями светлых тонов табака, изготавливаемых специально для него «Данхиллом».

Дорожные справочники, географический атлас, карты железных дорог - все это помогало ему насыщать свою прозу реальными деталями и придавать романам завораживающую документальную достоверность. Остальное (а точнее, самое главное) делали - вдохновение и талант. Создав собрание сочинений из более чем 300 томов, Жорж Сименон стал, безусловно, одним из самых плодовитых авторов за всю историю литературы.

Он обладал удивительным даром затрачивать на написание романа меньше времени, чем на его перепечатку. Ему, как правило, требовалось от трех до одиннадцати дней на одну книгу. К вечеру он покрывал сплошной чернотой графита около сорока листов, а на следующее утро садился их перепечатывать, попутно редактируя и убирая лишнее. «Я ужасно этого не люблю. Я хочу, чтобы все оставалось на месте, чтобы каждая фраза целиком служила сюжету. В моих произведениях нет живости и блеска, у меня бесцветный стиль, но я положил годы, чтобы избавиться от всяческого блеска и обесцветить свой стиль», - так мог сказать только Мастер.

Романы Сименона переведены на 55 языков и проданы во всем мире в количестве более полумиллиарда экземпляров. Известный французский писатель Андре Жид назвал их «вершиной искусства».

Под рукой у Сименона была всегда картотека, чтобы классифицировать живой материал произведений - заметки, нацарапанные порой на клочках бумаги, к которым он позднее приписывал придуманные имена героев своих книг.

Он писал без заранее составленного плана, изобретая интригу «по ходу дела», радуясь и зачастую удивляясь тем неожиданным поворотам мысли, в которые вовлекало его это спонтанное творчество. На каком-то этапе герои нового романа начинали жить, как бы, своей собственной жизнью, и ему оставалось «всего лишь» описывать ее.

Своему любимому герою - комиссару Мегрэ - Сименон посвятил 76 романов и 26 рассказов. Писатель и комиссар полиции провели в неразлучной дружбе сорок четыре года - начиная с романа «Петр-Латыш», увидевшего свет в 1928 году, и кончая последней книгой о доблестном комиссаре «Мегрэ и господин Шарль», появившейся в 1972 году. Приключения Мегрэ стали сюжетом для 14 кинофильмов и 44 телевизионных передач.

Мегрэ появился не сразу. Сначала было десять лет работы журналистом и писателем «бульварного жанра», создавшим изрядное число небольших романов под доброй дюжиной псевдонимов. Микетт, Арамис, Жан дю Перри, Люк Дорсан, Жермен д’Антиб - гонорары за произведения всех этих «писателей» шли неизменно по одному адресу: Париж, площадь Вогез, 21, Жоржу Сименону.

В 1927 году он был уже известным писателем. Под псевдонимом Жорж Сим он наводнял редакции газет и журналов своими репортажами, публиковал рассказы и эссе. В среднем он писал в день по 80 страниц и работал одновременно на шесть издательств. Когда один из его издателей задумал открыть новую газету, он сделал ставку на следующий рекламный трюк: предполагалось, что за пять дней и за весьма кругленькую сумму на глазах у публики Жорж Сим напишет роман для новой газеты. С этой целью его посадят неподалеку от «Мулен Руж» в специально сооруженную стеклянную клетку, где он будет строчить на пишущей машинке.

Этот замысел еще задолго до воплощения настолько оброс слухами, что превратился в легенду: вплоть до начала второй мировой войны многие уверяли, что «своими глазами» видели Сименона в стеклянной клетке, с безумной скоростью барабанившего по машинке, хотя этой идее не суждено было осуществиться. Но, просуществовав несколько дней, новая газета обанкротилась.

В 26 лет Сименон решает попробовать себя в деле более серьезном. Идея была проста, как и все гениальное: его полицейский будет обычным человеком, в котором, по словам самого Сименона, «нет ни хитрости, ни даже среднего ума и культуры, но который умеет докапываться до самой сути людей».

В 1931 году появилась серия романов о Мегрэ. Сименон закатил тогда грандиозный банкет - «антропометрический бал», тоже вошедший в анналы. Приглашено было четыреста гостей, однако праздновавших оказалось не менее тысячи, виски лилось рекой. В воображении обывателей этот «бал» перерос в невероятную оргию, и пресса с горечью писала о молодом авторе, который ради внимания публики готов на руках обойти парк Тюильри.

Подобная репутация сложилась у Сименона к началу 1930-х годов, когда началась его настоящая писательская карьера. К этому времени он мог бы и снизить темп: за каждого нового «Мегрэ» он получал теперь вдвое больше, чем за пять-шесть «побочных» романов, которые и считал «настоящей литературой», но которые крайне скверно расходились.

Объем того, что он писал, нарастал как снежный ком: в 1938 году он умудрился опубликовать 12 романов - по одному в месяц, привычный же его ритм - четыре-шесть книг в год. Но остановиться он не мог - просто не умел иначе. Персонажи, рождавшиеся в его воображении, были подобны демонам, рвавшимся наружу. Его вторая жена Дениз описала этот процесс в своих мемуарах: будто робот, он часами сидел за машинкой, выдавая каждые двадцать минут по странице. Без единой паузы, без сбоев. Книга рождалась в три, пять, одиннадцать, пятнадцать дней.

Сименон сам никогда не понимал, как это у него получалось. Он никогда не планировал свой рабочий день, книга сама диктовала режим, сама определяла момент, когда должна создаваться. В своих интервью Сименон не раз говорил, что пишет для «простого человека», вне зависимости от его образовательного уровня, поэтому его романы были коротки, он сознательно ограничивал свой словарный запас до - самое большее - двух тысяч слов. Короткими были и сами слова, ибо находились под сильнейшим эмоциональным давлением. Некоторые его психологические романы обрывались внезапно сжатой концовкой, словно автор сам не мог больше выдержать их высокого напряжения...

Покинув Льеж 19-летним, Сименон ворвался в парижскую жизнь, словно ветер или ураган. Тогда он и начал постигать «женские проблемы», раздаривая творческий пыл без разбору: от самой дешевой уличной проститутки до знаменитой негритянской певицы и актрисы Жозефины Бейкер, проведшей большую часть жизни во Франции.

Но еще до романа с певицей, в 1922 году, он сочетался законным браком с художницей Региной Реншон, с которой познакомился в новогоднюю ночь 1920 года в Льеже, где работал журналистом в местной газете. Ему сразу понравилась молодая художница и, как говорил он сам позднее, «я стал искать ее общества». Три года спустя они поженились, но вот беда: Тиги (так прозвал свою супругу Жорж) оказалась страшно ревнивой. Это обстоятельство несколько угнетало жизнелюба и донжуана, каким был в молодости уважаемый писатель.

Лишь безумная любовь к своему мужу заставляла Тиги мириться в течение двадцати лет с этим. Она сама, словно интуитивно понимая, что ее мужу требуется полная свобода, настояла на том, чтобы у них были разные ателье.

Сименон развелся с Тиги в 1944 году - она не простила ему измены. Он был в отчаянии. Но безутешен он был недолго. Дениза Уиме, которую он встретил в Нью-Йорке и пригласил к себе работать секретарем, стала его женой в июне 1950 года, всего через два дня после расторжения брака с Региной Реншон. Вместе с молодой канадкой в жизнь писателя ворвалась страсть, «настоящий жар», как говорил он сам.

У Марка, сына Сименона от первого брака, появились сводные братья и сестра: Джонни (1949) и Пьер (1959), Мари-Джо (1953). Семья перебралась в Швейцарию, в замок Эшоден, чтобы насладиться счастливым уединением и природой.

Но нежелание Сименона укротить свои страсти, привело к разрыву супружеских отношений в 1965 году. Дениз говорила, что со временем его любовь к ней переросла в ненависть. Между ними началась настоящая война, сопровождавшаяся потреблением обеими сторонами невероятного количества алкоголя, драками, взаимными оскорблениями. Но, так или иначе, Ди, как ласково называл свою вторую жену писатель, была целой эпохой в его жизни.

Дочь от брака с Ди, Мари-Джо, стала любимицей отца. Для нее он был готов на все, превращаясь в папочку, внимающего любым капризам своей дочурки. В 8 лет она попросила у него - ни больше, ни меньше - обручальное кольцо из чистого золота. И он купил ей это кольцо, с которым она уже больше никогда не расставалась.

Мари-Джо была хрупким, ранимым ребенком. После безуспешных попыток стать певицей или киноактрисой Мари-Джо впала в глубокую депрессию («Мадам тоска», как она ее называла), день ото дня становившуюся все сильнее. «Я ведь выздоровею, правда?» - писала она отцу из Парижа. Но, увы - 20 мая 1978 года в возрасте 25 лет Мари-Джо покончила с собой выстрелом из пистолета в сердце. Она написала «дорогому папуле» письмо с последними пожеланиями: оставить с ней любимое обручальное кольцо и зарыть ее прах у подножия кедра в саду их маленького дома под Лозанной.

Смерть дочери стала переломным моментом в жизни писателя. Именно в этот период уже немолодой Сименон решил уйти на отдых...

В детстве Сименон симпатизировал слабому, нерешительному отцу и протестовал против тирании взбалмошной матери, с которой его связывали «фрейдовские» отношения любви-ненависти. Война с ней продолжалась всю жизнь и окончилась лишь с ее смертью в 1970 году. Она регулярно отсылала назад деньги, которые сын отправлял ей. Когда Сименон пришел к ее смертному одру, на прощание он услышал лишь: «Ты зачем сюда пришел, сын?»

После ее смерти Сименон написал еще один роман и еще одного - плохого - «Мегрэ», больше ему нечего было сказать, «демоны юности» оставили его. Казалось, что он, отзывавшийся о писательстве как о «болезни и проклятии», наконец излечился. Он, гордившийся всю жизнь своим профессионализмом, изменил в паспорте запись в графе «род занятий»: вместо «писатель» теперь значилось «без профессии»...

У него были женщины и дети, он работал с удовольствием, ему сопутствовал успех. Единственное, что привело его в ярость за эти годы, это то, что в 1947 году Нобелевская премия была присуждена не ему, а Андре Жиду.

И по сей день, всякий раз, когда прогулочные кораблики проходят вдоль набережной Ке-дез-Орфевр, гиды показывают на третий этаж легендарного здания, где «расположен» кабинет Мегрэ...

Последние годы жизни Сименон провел с Терезой, ставшей его доброй спутницей на склоне лет. Сменив более тридцати жилищ, Сименон вернулся в домик на берегу озера Леман, неподалеку от Лозанны. Он устал и просто хотел, чтобы его оставили в покое. Все предметы роскоши, богатства, включая уникальную коллекцию живописи (Пикассо, Вламенк) - все было отправлено в банк на хранение. Какая-то необходимая мебель, магнитола, да несколько трубок на камине - вот, пожалуй, и все, что он себе оставил.

В кроне трехсотлетнего кедра, ставшего последним пристанищем для его любимой дочери, свили гнездо птицы, которых он научился различать по семьям и поколениям, как будто это были люди. В этом доме он и закончил свой земной путь - радостно и бесстрашно, оставив нам добрую память и хорошего друга, чуточку похожего на него самого

Прочитала, аж мороз по коже! Жизнь, полная страстей!

 

[Инна MK]

Стихи Маяковского!

 

[Инна MK]

НЕМНОГО ЮМОРА ОТ Марка Твена!
23 шутки Марка Твена, которые должен знать каждый

Я никогда не позволял, чтобы мои школьные занятия мешали моему образованию.
***
Банкир — это человек, который одолжит вам зонтик в солнечную погоду и отберет его в тот самый момент, когда начинается дождь.
***
Октябрь — один из самых опасных месяцев в году для игры на бирже. Остальные опасные месяцы: июль, январь, сентябрь, апрель, ноябрь, май, март, июнь, декабрь, август и февраль.
***
Когда мне было четырнадцать, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его; но когда мне исполнился двадцать один год, я был изумлен, насколько этот старый человек поумнел за последние семь лет.
***
Музыка Вагнера лучше, чем она кажется на слух.
***
Дружба — это такое святое, сладостное, прочное и постоянное чувство, что его можно сохранить на всю жизнь, если, конечно, не пытаться просить денег взаймы.
***
Только президенты, авторы передовиц и люди, страдающие солитером, имеют право использовать местоимение «мы».
***
Я взял себе за правило никогда не курить больше одной сигары одновременно.
***
«Классической» называется книга, которую все хвалят и никто не читает.
***
На каждые пятьдесят человек, посещающих у нас оперу, один, быть может, любит ее уже и сейчас; из прочих сорока девяти большинство, как мне кажется, ходит в оперу затем, чтобы научиться ее любить.
***
Сенатор — человек, принимающий законы в те промежутки, когда не отбывает срок.
***
Мне обычно требуется больше трех недель, чтобы подготовить блестящую импровизированную речь.
***
В Париже широко открывали глаза и таращились на нас, пока мы говорили с ними по-французски! Нам так ни разу и не удалось заставить этих кретинов понимать их собственный язык.
***
Если подобрать издыхающего с голоду пса и накормить его досыта, он не укусит вас. В этом принципиальная разница между собакой и человеком.
***
Всегда честно признавай свои ошибки, это притупит бдительность начальства и позволит тебе натворить новые.
***
Джим сказал, будто пчелы не жалят дураков, только я этому не верю: я сам столько раз пробовал и они меня не кусали.
***
Когда-то это был хороший отель, но ведь и я когда-то был хорошим мальчиком.
***
Не будем чересчур привередливы. Лучше иметь старые подержанные бриллианты, чем не иметь никаких.
***
Человек — единственное животное, которое может краснеть и имеет для этого поводы.
***
Если рыжий занимает достаточно высокое положение в свете, его волосы называют золотисто-каштановыми.
***
Прежде всего нужны факты, а уж потом можно делать с ними что хочешь.
***
Я отказался участвовать в его похоронах, но послал очень вежливое письмо, в котором одобрил это мероприятие.
***
Когда у вас портятся часы, есть два выхода: бросить их в огонь или отнести к часовому мастеру. Первое — быстрее.
2

 

[victor62]

Прочитала, аж мороз по коже! Жизнь, полная страстей!

Рос на романах Жоржа Сименона.. Практически перечитал всю серию с комиссаром Мегрэ...
И еще одна фраза о курении, которая сильно подтолкнула и меня к бросанию)
Начинаешь курить, чтобы доказать, что ты мужчина. Потом пытаешься бросить курить, чтобы доказать, что ты мужчина.
— Жорж Сименон,

 

[victor62]

@Инна MK, Спасибо за Марка Твена, достойная подборка) Прочитал, перечитал, скопировал

 

[Инна MK]

Привет!!Да, я тоже его обожала!
А ещё Конан Дойля и Агату Кристи

Рос на романах Жоржа Сименона.. Практически перечитал всю серию с комиссаром Мегрэ...
И еще одна фраза о курении, которая сильно подтолкнула и меня к бросанию)
Начинаешь курить, чтобы доказать, что ты мужчина. Потом пытаешься бросить курить, чтобы доказать, что ты мужчина.
— Жорж Сименон,

 

[Инна MK]

@Инна MK, Спасибо за Марка Твена, достойная подборка) Прочитал, перечитал, скопировал

Гекельбери и Том Сойер были бесподобны, правда?
Почему дети их не читают сейчас??
Сын читал и очень активно, правда одни энциклопедии, а теперь уже года 2 как совсем забросил.
Читает только то, что по программе

 

[Инна MK]

Буду выкладывать видеообзоры самых интересных книг!

 

[Инна MK]

По Брайану Трейси!