...И наконец решился посмотреть вниз.
Бульвары Рузвельта и Океанский кишели зеваками. Крошечные фигурки полицейских безуспешно пытались заставить толпу разойтись. Уличное движение оказалось блокированным.
Надо было ожидать, что через несколько минут полицейские постараются бросить лассо или какой-нибудь отчаянный смельчак из их числа попытается, обвязавшись веревкой, настичь меня на карнизе и обезоружить.
Я открыл чемодан и достал пачку стодолларовых банкнотов. Разорвал обертку и бросил банкноты вниз. Они разлетелись и, кружась, стали падать к подножию небоскреба. Прошло немало времени, пока они достигли земли. Кто-то подпрыгнул и схватил одну из банкнот. Толпа сообразила, что сыплются деньги, и издала такой вопль, что, казалось, зашатались дома.
Какой-то тип высунулся из окна и заорал:
– Да он деньги бросает!
Тогда я стал спешить. Разрывал обертки и бросал банкноты, доставал новые пачки и снова бросал. Окна соседнего здания немедленно опустели. Все те, кто полагал, что находятся в первых рядах зрителей необычайного спектакля, теперь устремились в лифт, чтобы попасть под золотой дождь.
Внизу подо мной творилось нечто невообразимое. Люди дрались, топтали друг друга, вопили и царапались. Полицейские не постеснялись пустить в ход дубинки, чтобы пробиться к падающим сверху стодолларовым бумажкам и нахватать их побольше.
Что ж, прекрасно! Я всегда говорил себе, что, если дорвусь до больших денег, буду швырять их, не считая, направо и налево. Я сдержал свое слово.