Стихи... Много.. Разных

[nachtigal]

здравствуй, моя девочка, здравствуй, моя птичка.
в рай по расписанию ходит электричка.
тихие кондукторы с грустными глазами
не пускают девочек к папе или маме.
если продираешься через ночь и стужу –
словно путешествуешь изнутри наружу.
но пока не выстроен мостик через Лету,
это путешествие от печали к свету.
не печалься, девочка, не печалься, птичка,
догонять ушедшее – глупая привычка.
наши сожаления – вышивка на пяльцах.
всё необратимое утечёт сквозь пальцы.
каждый будет вовремя пойман и настигнут,
Карфагены рушатся и Помпеи гибнут,
мир воспламеняется от единой спички,
но по расписанию ходят электрички.
до конечной станции пересадок много –
тихие кондукторы, дальняя дорога...

Елена Касьян

 

[Tenj]

Представляю вам великого поэта - Георга Тракля. Человека, который воспринимал жизнь как поток. Человека без кожи.
К милости, он умер молодым -
в тот момент, когда его свет ещё звучал.
Потому что скорее всего, в старости его ожидало бы забвение - не героическое, а гнилое, стирающее остатки тонкости.
С такой оголённой чувствительностью
человек не может жить долго.
По крайней мере - тогда, по крайней мере - без поддержки. Выражаю дань своего почтения. Сквозь боль, молчание и распад - он оставил форму, которую можно слышать и сейчас.

Утренняя песня

Пора! Весенний рассвет, ступай — пробуди
возлюбленную, о юный Титан.
Ступай и нежными цветами укрась
склонённое в сладкой дрёме чело.

Факелом воспламени боязливое небо,
чтобы бледные звёзды звенели, танцуя,
и парящая ночная вуаль
вспыхнула, испаряясь.

С ней — циклопические облака,
откуда зима, что спасается бегством,
всё ещё угрожает земле ледяной дрожью.
Но небесные дали откроются, сияя.

И с ветром в локонах, великолепный,
приникнешь к земле —
и в священном молчанье
огненной страсти, пронзительной дрожи,
в диких вихреподобных объятиях
откроется святое лоно земли.

Сладостное ожидание охватит хмельную,
когда, цветопламенный, ты пробудишь в ней
новую жизнь —
чьё высокое прошлое
уже подпирается высшим грядущим.

Грядущим, подобным тебе,
как ты сам подобен себе:
своевольный, влюблённый —
и её извечная тайна
возобновится во всей своей красоте.

 

[nachtigal]

Спасибо, Виталий!

 

[Tenj]

Боль - не враг, а древний гость,
Сняться сны в которых кость.
Боль не режет а ведёт
К сердцу что само зовёт.

Четверостишие о проживании, иногда полезно прожить состояние а не уходить. )

 

[nachtigal]

Я когда-то умру — мы когда-то всегда умираем.
Как бы так угадать, чтоб не сам — чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем...
Не скажу про живых, а покойников мы бережём.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок —
И ударит душа на ворованных клячах в галоп!
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок...
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали. Гляжу — пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап у ворот на ворота глядел.

Как ржанёт коренной! Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал, и гриву заплёл.
Седовласый старик что-то долго возился с засовом —
И кряхтел и ворчал, и не смог отворить — и ушёл.

И огромный этап не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва, — оглушило малиновым звоном!
Всё вернулось на круг, и распятый над кругом висел.

И апостол-старик — он над стражей кричал-комиссарил —
Он позвал кой-кого, и затеяли вновь отворять...
Кто-то палкой с винтом, поднатужась, об рельсу ударил —
И как ринулись все в распрекрасную ту благодать!

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Пётр-старик — он апостол, а я остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок...
Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?!
Мне — чтоб были друзья, да жена — чтобы пала на гроб,
Ну а я уж для них наворую бессемечных яблок...
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

В онемевших руках свечи плавились, как в канделябрах,
А тем временем я снова поднял лошадок в галоп.
Я набрал, я натряс этих самых бессемечных яблок —
И за это меня застрелили без промаха в лоб.

И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых,
Кони — головы вверх, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок
Я тебе привезу — ты меня и из рая ждала!

1977 Высоцкий

 

[nachtigal]

Пей сейчас
густую мудрость книг.
Слушай птиц ,
их пение и крик.
Запах звёзд небесных
улови.
Тронь рукой сияние любви.
Ухвати безумие
за хвост !
Но — сегодня !
Завтра не до звёзд.

Лишь сегодня радуйся и верь !
Барабань в любую
душу — дверь...
Выноси сейчас
себя на суд.
Никакие "завтра"
не спасут.

Глеб Горбовский

 

[nachtigal]

Если поезд ушел, надо как-нибудь жить на вокзале:
в туалете, в буфете, под фикусом пыльным,
у касс,
ибо нам небеса это место и век навязали,
как вовек полагалось верхам: не спросивши
у нас.

Надо ставить заплатки на платья и ставить палатки,
разводить не руками, а кур, хризантемы, костры,
и Писанье читать, и держать свою душу в порядке,
и уехать хотеть за троих, то есть как три сестры.

И кругами ходить, как в тюрьме, по сквозному перрону, —
и понять, и проклясть, и смириться, и все расхотеть,
и без зависти белой смотреть на дуреху ворону,
что могла б и в Верону на собственных двух улететь.

И на этом участке планеты дожить до рассвета,
и найти себе место под крышей и солнцем в виду
раскуроченных урн, и дожить до весны и до лета,
и в тетрадку писать, и не тронуться в этом аду.

И стоять на своем, и пустить в это месиво корни,
и врасти, а потом зацвести и налиться плодом,
ибо поезд ушел в небеса и свистки его горни,
но остался вокзал, на котором написано: «Дом»......

Инна Кабыш

 

[Tenj]

Невозможно дать, если не берут,
Бесполезно звать, если не идут.
Можно рядом быть, но не повести,
Можно предложить, но не донести.

Простое четверостишие, как напоминание, если что-то знаешь - делиться вовсе необязательно. А чаще и не надо. )

 

[nachtigal]

С целым миром спорить я готов,
Я готов поклясться головою
В том, что есть глаза у всех цветов,
И они глядят на нас с тобою.
Помню как-то я в былые дни
Рвал цветы для милой на поляне,
И глядели на меня они,
Как бы говоря: «Она обманет».

Я напрасно ждал, и звал я зря,
Бросил я цветы, они лежали,
Как бы глядя вдаль и говоря:
«Не виновны мы в твоей печали».
В час раздумий наших и тревог,
В горький час беды и неудачи
Видел я, цветы, как люди плачут,
И росу роняют на песок.

Мы уходим, и в прощальный час
Провожая из родного края,
Разные цветы глядят на нас,
Нам вослед головками кивая.
Осенью, когда сады грустны,
Листья на ветвях желты и гладки,
Вспоминая дни своей весны,
Глядя вдаль цветы грустят на грядке.

Кто не верит, всех зову я в сад,
Видите, моргая еле-еле,
На людей доверчиво глядят
Все цветы, как дети в колыбели.
В душу нам глядят цветы земли,
Добрым взглядом всех кто с нами рядом.
Или же потусторонним взглядом
Всех друзей, что навсегда ушли.

Расул Гамзатов

 

[nachtigal]

заползали на листья мальв сонно-рожденные коровки; собирал коробчонку Май – брал планшет, кошелек, ветровку, коротать чтоб ночной эфир – «Моби Дика» на перечитку; шелестел в кронах лип Зефир*; и в носу от него перчило. Май чихал на закат, в лазурь – а потом закрывал все окна (он по правде любил грозу, но боялся, что пол промокнет), проверял отрубил ли комп, декламируя стенам Блока; к Маю ластился серый кот; кот был всем и немного богом: этот бог, пусть и был кошач, не хотел отпускать, конечно; Май вытаскивал богу мяч и наглаживал бога нежно.

а затем выметался прочь и катился на самокате; с горизонта смотрела ночь, расстилая по небу скатерть; там плескался в волнах налим, чудоюдошный и огромный, Май приветствовал фонари, как и принято – во все горло.

по пути он включал «блютус» и болтал просто так с Июнем; по привычке касался бус, сумасшедший и очень юный; брат Июнь – сквозь глубокий сон – был тактичным, ну просто душка: он отсчитывал до двухсот и откидывался в подушку.

опьяняло пространство кровь, как цветочно-медовый лагер; тьма ютилась в углах, как крот или мудрый, но страшный кракен; иногда льнула прям к ноге – по-бессовестному скуляще.

Май работал на маяке, на всамделешном, настоящем; тот конечно «молчал» уже – шторм за штормом и вал за валом, не берег от случайных жертв корабельные караваны.

но зато знал хиты Пинк Флойд, Билли Айдола и Нирваны, перебор превращался в бой, ровный ритм сменялся рваным.

AC/DC и Backstreet Boys гармонировали со Стингом, после рэпа включался нойз; Май курил и менял пластинки, выдыхал в микрофон, шутил, что-то спрашивал, ждал ответы.

море тоже вздыхало и – поднимало со дна секреты: лес из мачт, непролазный лес – эфемерный туманный холод – всё, что раньше успело съесть, но забыло вернуть, походу: килотонны стальных судов, деревянных фригатов, шлюпок…

Май готовил себе удон и потом им счастливо хлюпал.

по дорогам неслись авто, и водители их не спали, они слушали Pink, the Doors, Бритни Спирс, BTS, Раммштайн.

шел табун грозовых кобыл (гром такой, что свернуться б в кокон)...

к сожалению, Май забыл...

… а закрыл ли он дома окна…

поднималась пред ливнем пыль, ну а молнии — хоть ослепни.

к сожалению, Май забыл...

у весны он такой последний.

Зефир* — теплый, южный ветер, обещающий морским населенным пунктам шторма и бури.

(с) мглистый заповедник

 

[nachtigal]

градом осыпет траву июньскую, небо расставит свои силки: ветер, ловушки почти не чувствуя, будет детей целовать в виски, жадно метаться от окон к куполу церкви, что смотрит с холма на сквер. лето туманом бульвар окутало, пух на земле, как седой мохер. волны темнее ноябрьской полночи, бьётся о каменный свод река. все — от торшера до пыльных полочек, от старой липы до пут вьюнка — словно блестит в неуместной серости, мягкой пастелью ложится в кадр. нужно любви и немного смелости, чтобы принять сокровенный дар. я не боюсь ни грозы, ни молнии. пусть непогода бушует всласть, мчит от Алтая до Калифорнии, чтобы за нашим окном пропасть, градом рассыпаться, слиться с холодом. это сезонное колдовство с очень особенным, важным поводом травницы, ведьмы, шаманки-скво. шторм разрастётся немым знамением, ливень начертит нам добрый знак, выпадут льдинки счастливым жребием, сильной грозы золотой зигзаг клятву скрепит в небесах раскатами летнего грома за шапкой гор. смолкнет стихия сверчком, цикадами. тёплый июнь забредёт в наш двор.

Лёша Самолётова

 

[nachtigal]

— Именительный —
это ты,
собирающая
цветы,
а родительный —
для тебя
трель и щелканье соловья.
Если дательный —
всё тебе,
счастьем названное
в судьбе,
то винительный —
нет, постой,
я в грамматике
не простой,
хочешь —
новые падежи
предложу тебе?
— Предложи!
— Повстречательный
есть падеж,
узнавательный
есть падеж,
полюбительный,
обнимательный,
целовательный
есть падеж.
Но они
не одни и те ж —
ожидательный
и томительный,
расставательный
и мучительный,
и ревнительный
есть падеж.
У меня их
сто тысяч есть,
а в грамматике —
только шесть!

Семен Кирсанов

 

[nachtigal]

Уезжают друзья, остаются в душе угольки,
Как пустые квартиры, с которыми связано счастье,
Словно ластиком время стирает пожатье руки,
Грустный взгляд из вагона сквозь серую дымку ненастья.

Время встречу стирает из памяти, будто с листа,
Время письма листает – любимого голоса эхо…
Забываются лица. И только болит пустота,
Как рукав без руки, и в труде, и работе помеха.

Уезжают друзья. И что нет восполнимых потерь
Понимаешь не сразу, наверное, только с годами.
Нам друг друга с тобой не хватало всегда, но теперь
Сколько дальних дорог, сколько жизней лежит между нами.

Ты прости меня, друг, что часто подолгу молчу,
И за краткие строчки не надо судить меня строго,
Я в далекую юность молчанием этим кричу.
Красный свет поездам, увозящим друзей от порога!

Если б знать нам, прощаясь, как будет непросто потом,
Как беспомощны письма, как трудно молчится при встрече…
Согревают меня благодарные мысли о том,
Что друзья уезжают, но в нас остаются навечно!

Е. Горбовская

 

[nachtigal]

Если уходит земля из-под ног,
если во взгляде не стало огня.
Если в тебе задыхается Бог -
значит пора уже что-то менять.
Отмели, лодки, прибои, шторма.
Друга, который сомнительно друг.
Если в тебе поселилась зима -
лучше уехать куда-то на Юг.
Если ты чувствуешь - пусто внутри,
если ты гонишь бессонницу вон -
сделаем шаг, или два, или три:
первый - дается труднее всего.
И отмеряя сейчас на весах:
стыд или совесть, и пряник, и кнут -
что-то меняй: у тебя полчаса.
Год. А, быть может, и пара минут.
Если привыкнешь оправдывать боль.
Если повсюду увидишь туман:
это - придумано только тобой
в горе от глупости или ума.
Если, как лодка, душа на мели,
нет послевкусия каждого дня -
плачь, вырывая себя из земли.
До смерти бойся - но что-то меняй.

Алена Васильченко

 

[СкаЗка]

Нас учили надеть личину
Нечувствительности и фальши
Ну а мы , не зная причину
Передавали все это дальше..

Чтоб не чувствовать, не роняться
На зализывать раны молча-
Нас учили обороняться
Будто все вокруг стая волчья..

Иногда нас учили не верить,
Не надеяться, а опасаться.
И одним аршином всех мерить,
Толстокожестью запасаться..

Нас учили захлопывать двери
И в сердца не впускать кого-то..
Сколько раз мы пытались верить - Становились конечно банкротом!

Так болезненно и постепенно
Мы оттаять решались льдинки..
И с успехом тугим, переменным
В нас менялась жизни картинка..

Различаешь не сразу все звуки ,
Возвращая Себя из далече-
Как заботливы жизни руки..
Как надёжны у ангелов плечи..

Автор: Валентина Болтач
12.10.21

 

[СкаЗка]

Я Бога не прошу меня спасти,
Решив мои проблемы на пути,
Но я прошу мне силы дать в бою,
Тогда я точно песню допою…

Я Бога не прошу мне денег дать,
Чтоб я могла богатой самой стать…
Но я прошу работу для души
И я смогу проблемы все решить…

Я Бога не прошу любви такой,
Чтоб с милым, как за каменной стеной,
Но искренность для той любви прошу,
Я из неё доверие свяжу…

Я Бога не прошу меня сберечь
От тех, кто мне старался крылья сжечь,
Но я прошу у Бога сил доплыть,
Когда не хватит сил вверху парить…

Я Бога не прошу болезнь забрать.
Пройдя сквозь боль, смогу сильнее стать…
Но я прошу здоровье для родных,
Ведь мне всегда важней улыбка их…

Я Бога не прошу забрать врагов,
Ведь каждый, кто сломать меня готов,
Поможет мудрость мне приобрести…
Прошу для них счастливого пути!

Но перед тем, как Бога попросить,
Не забываю поблагодарить
За солнца луч и капельку дождя…
За всех, кто больно ранил, уходя…

За то, что не умею зла держать…
Могу прощать, в ответ не обижать,
За добрый свет в глазах моих детей…
Спасибо за порядочных людей...

У Бога не прошу путёвку в рай…
Он шепчет мне «Люби и помогай…»
Его подсказки – мой ориентир…
Ведь Бог – Любовь, что озаряет мир…
Ирина Самарина-Лабиринт

 

[СкаЗка]

В параллельной вселенной...

А там далеко, в параллельной вселенной,
Котята топили людей…
Им было не жалко людей совершенно,
Кошачьи устои важней…

Там пёс прогонял человека под ливень,
И лапой, в придачу, пинал.
А тот, кто поистине добр и наивен,
Вселенною той управлял…

Там хитрых и жадных прозвали лохами
И дурят на каждом шагу…
Там помнят всегда о стареющей маме
И людям любимым не лгут…

Там можно любить, но нельзя ненавидеть,
Ведь ненависть рушит сердца!
И там старика не посмеют обидеть…
Там сын уважает отца.

Там люди с улыбкой встречают восходы
И Господа благодарят.
Там женственность, мужество – главная мода,
А искренность – лучший наряд.

А если опасность к стране подступает –
Политики шлют сыновей
Отважных своих, и они побеждают,
Не трогая мирных людей…

Там люди хорошее видят друг в друге,
И это не новый айфон.
Там чувства взаимные ценят супруги,
Семейное счастье – закон…

Там дети счастливые с папой и мамой
Общаются по вечерам…
Там добрых и честных поступков реклама
Расклеена по городам.

Котята, конечно, людей не топили,
В них столько жестокости нет…
Там люди людей, а не вещи любили,
И в этом, наверно, секрет…

Там царство небесное раем считают,
И, мудрые, не по годам,
Всех грешных людей, что у них умирают,
Не в ад отправляют, а к нам…

Ирина Самарина-Лабиринт

 

[СкаЗка]

Счастливые люди иначе устроены,
Они на хорошее в жизни настроены,
Их взглядам открыты вселенные разные:
Согретые солнцем, большие, прекрасные.

Счастливые знают секретные истины,
Мечтают всерьёз, улыбаются искренне,
Не держат обид, уязвить не пытаются,
Тихонечко к сердцу они прикасаются.

Вплетается нить волшебства в настоящее,
И крылья становится просто отращивать.
Ты тоже однажды сквозь дымку унылую,
Увидишь планеты родные и милые.

Жить счастливо — это искусство особое,
Впусти в свою голову светлое, доброе.
У синего неба учись безмятежности,
У майского дня — нарастающей нежности,

По маленьким искрам, по нотам спасительным,
Начни свой мотив сочинять удивительный.
Счастливым стать трудно — здесь нужно терпение,
И лёгкость нужна, и душевное зрение.

Ты сделаешь будни в сто крат гармоничнее,
Взглянув по-другому на вещи привычные.
Порадует утро тебя переливами,
Вот так и становятся люди счастливыми!

Алеся Синеглазая

 

[СкаЗка]

Умирала сука под забором,
Ни ходить уже не в силах, ни жевать
Не тянула - умирала скоро,
Как бы извиняясь, что жива.

Жизнь прошла - ни капли сожаленья,
Голод, холод, камни да плевки,
Так и прожила ходячей тенью
Под прогнившей лодкой у реки.

А теперь в последний раз заснула,
И последний выдох сделала, и вот-
Вдруг щенячей рыжей мордой ткнулась
В материнский бархатный живот...

Сергей Сорокин

 

[nachtigal]

Умирала сука под забором,
Ни ходить уже не в силах, ни жевать
Не тянула - умирала скоро,
Как бы извиняясь, что жива.

Жизнь прошла - ни капли сожаленья,
Голод, холод, камни да плевки,
Так и прожила ходячей тенью
Под прогнившей лодкой у реки.

А теперь в последний раз заснула,
И последний выдох сделала, и вот-
Вдруг щенячей рыжей мордой ткнулась
В материнский бархатный живот...

Сергей Сорокин

Очень грустно