Год 1969-ый.
Школьный двор. 1-ое сентября.
Мы только что приехали с Черного моря. Я, и без того смуглый, был теперь загорелый как черт. Будущие мои одноклассники шарахались от меня как от чумного и, крепко схватив своих мам за руки шептали им на ухо: - "Мама, смотри - негр. С нами будет учиться негритёнок!"
Многие ребята знали друг друга по детскому садику, а я то-ли в сад, то-ли в ясли ходил очень короткий период и вовсе этого не помню. И выглядел теперь белой вороной, а вернее даже чёрным гадким утёнком среди нарядных желтых пушистиков. И только мой сосед, а теперь и одноклассник Фаритан объяснял своим бывшим одногруппникам, что знает меня и что никакой я не негритёнок, а самый обыкновенный татарчёнок.
Добрая половина класса были как раз татарчатами. Деревянная одноэтажная школа наша пряталась в тени высоких лип среди садов и огородов частного сектора в сплетении улиц, в подавляющем большинстве тоже деревянных домов, и узеньких хрущёвских переулков, в рабочем посёлке, который в народе именовали - "Татар базар".
Посёлок этот на окраине Ижевска вырос самостроем.
Удивительно как быстро, оказывается, возникали эти дома.
Привозился сруб, чаще всего б/ушный, скопом быстро-быстро собирали его, а пока ставили стропила, крыли крышу - внизу уже колдовал печник. И на утро, там где вчера был пустырь, стояла жилая изба и из трубы струился дымок. И теперь всё - считалось, что никто уже не посмеет снести этот жилой дом и выгнать людей на улицу.
Исход людей из татарских деревень в ближайший крупный промышленный город начался, по видимому в конце 30-х, в жестокие времена репрессий.
Мой дед бежал из деревни как раз в это время. Он не был колхозником, у него была лошадь и он занимался торговлей. В деревнях скупал хлеб, а из города вёз промтовары, востребованные в деревне. Проще говоря, был спекулянтом и паразитом на теле здорового социалистического общества. Долго так пролжаться не могло и однажды ему шепнули, что сегодня за ним придут. Запряг лошадь в телегу, прихватил имевшиеся сбережения, поцеловал жену - мою бабушку и был таков. В ту же ночь за ним, действительно, пришли. Но нет человека - нет и дела. Удивительно, что никогда это больше нигде не всплыло, никто его больше не тревожил.
В Ижевске купил небольшой домик, привез жену и продолжил свою противозаконную деятельность.
После войны народ активно уходил из деревни если была возможность, а в хрущёвскую оттепель просто хлынул в город.
Вот так и вырос довольно большой пригород Ижевска - Татар Базар.
А школа наша деревянная была трёхлетка. Всего четыре учебных класса.
Ого! А какими взрослыми нам казались ребята, которые уже пошли в третий класс!
Забегаем по деревянному крыльцу, небольшой коридорчик-тамбур, и попадаем в фойе - большой, просто огромный, как казалось тогда, зал, в котором не было ни одного окна, потому что со всех сторон он был обложен учебными классами, учительской, кабинетом директора и ещё одним коридором, в котором по одну сторону была малюсенькая столовка, а по другую жилая комната, где жила семья, выполнявшая по совместительству
обязанности дворника, уборщицы, истопника.
Да, школа наша была с печным отоплением. В деревянном детском учреждении, где детей одновременно находилось , ну наверное, человек 130-150 , в печках весело трещали сухие берёзовые полешки. Какой ужас, по нынешним меркам!
В фойе проходили школьные линейки, там же, если на улице была непогода, проводились уроки физкультуры. Но главным достоинством фойе было, как раз, отсутствие окон. Здесь иногда, вместо уроков чтения, нам показывали диафильмы! Это было чудо! Телевизоры тогда редко у кого были. У нас первый телевизор появился, по моему, в 1971-ом. Диапроектор был для нас чудом техники . И темное фойе, и сказка на на белой стене и треск огня в круглой пузатой печке остались в памяти самыми тёплыми воспоминаниями детства.
Двор школы, опять же, по нынешним меркам, никакой, но тогда нам его хватало. В погожие дни уроки физкультуры проводились здесь. Зимой наматывали круги по двору на лыжах. Самое злачное место был бум. На больших переменах мы были здесь. Делились на две команды, каждая команда взбирается на бум со своей стороны... Задача - как можно дальше продвинуться по буму, скидывая с пути бойцов противника. Бились не на шутку, жестко скидывая противника и частенько кувырком слетали с бума сами. Трещали пуговицы, рвались пиджачки и рубашки порой, синяки, ушибы ссадины. Но не упомню ни одного случая, чтобы кто-то сломал бы руку, пробил бы голову себе. Из другого теста что-ли мы были?
Никого это не тревожило. Ни учителей, ни родителей. Нормальные детские развлечения.
Попробуйте поставить такой бум сейчас во дворе школы. Тут же потребуют снести как объект, не отвечающий требованиям безопасности. Вообще-то и дети не пойдут на него - не формат...
Вот в такой начальной школе N7 города Ижевска я учился.
Вскоре её закрыли. Какое-то время там была школа ДОСААФ, а потом и вовсе снесли. Самое удивительное, что за много-много лет на этом месте так ничего и не построили . Просто пустырь, обнесённый глухим бетонным забором...
Пусть умолкнут злопыхатели и клеветники! Да здравствует Я! - Как символ всего нового, прогрессивного, и авангардного! 
Как я собой горжусь 
Титан! Глыба! А скольких я тут пережил... Тысячи!! Миллионы!! В слезах и соплях они срывались, а некоторые падали в тьму эпох и пропадали в небытие... Один я, мужественно, и упрямо шел как бара... нет, это какое-то не хорошее слово.... , лучше будет - как Бронепоезд!! Шел и шел по тернистому пути переступая через трупы слабаков, трусов и предателей. Атлант!! 
Справедливый!! 
Зачем тебе человечество, Белк? Такое несовершенное. Тебе надо удалиться на самую высокую гору и оттуда, как маяк, освещать путь человекам слабым и убогим. В тебе столько бронзы, что должно получиться 
) как бронепоезд вперёд летишь - в коммуне остановка..., Другого нет у тя пути, в руках у тя винтовка!!!
не, ну это вряд ли- не до такой же степени Жека самокритичен
это ваапче мимо.
Люди, давайте свои варианты. Как вы думаете, что Белк хотел написать?
