Хавронья, Потренируй мозг
Привет всем!
Дело о тайге
- Товарищ майор, а расскажите, как Вы работать начали! – попросил Анискина Сидоров.
- После окончания Высшей школы милиции я в одной из таежных деревень участковым работал. Я тогда еще совсем молодым был и в деревню только-только приехал. Один милиционер на всю округу. А места мало того, что глухие, так еще и лагеря вокруг разбросаны. И вот как-то зимой телефонировали мне, что из одной колонии двое зеков сбежали. Я всех местных жителей предупредил, чтобы они ухо востро, и если что – мне докладывали.
А в деревне два мужичка жили – Гаврила Радионов и Василий Лобанов. Как трезвые – так не разлей вода, а как выпьют – чуть до поножовщины не доходит. Они в молодости за местной красоткой Катей ухаживали, вот по пьяному делу иногда и вспоминали про соперничество. Катя, кстати, их обоих с носом оставила и в город укатила с геологом командированным.
И вот как-то прибегает ко мне на опорный пункт Гаврила и кричит:
- Беда, начальник! Ваську, друга моего, убили!
Смотрю на него – мужик сам не свой. Одет по моде тех мест, для охоты – меховая шапка-ушанка огромная, тулуп, штаны ватные.
- Что, - спрашивая, - случилось?
- А? переспрашивает и на стул плюхается, и у шапки ухо задирает. – Вот, говори теперь, а то не расслышал ни черта.
Снова задаю вопрос.
- Мы на охоту пошли с Васькой. Берлогу позавчера неподалеку от деревни присмотрели. Вот и решили медведя взять. Идем, значит, договариваемся, кто где стоять будет. Морозище! Ну, мы немного употребили для сугрева. Дальше пошли. Уже подходим к берлоге, вдруг слышу, тихонечко так, еле-еле за спиной сучек треснул. Я обернуться не успел – раз! – по голове дали. Я кулем на землю упал и сознание потерял. Очнулся, а Васька мертвый лежит – из моего ружья застреленный. Я по следам посмотрел – они, видимо, оглушить его не смогли, он бороться стал, они его и хлопнули. А меня-то добивать, однако, не стали, не хотели, видать, двойной грех на душу брать.
Глянул я за окно: а там метель как раз поднимается. У Гаврилы те же мысли:
- Начальник, не найдешь ведь теперь следов, однако. Как теперь душегубов поймать? Самому в матушке-тайге пропасть можно. Да и ни одна собака по такой погоде след не возьмет.
Напоил его горячим чаем, а то вижу, трясет мужика всего.
- Ну, Гаврила, зайди в соседнюю комнату, принеси мне валенки, пока я документы нужные оформлю, да пойдем с тобой за Васькой. Будем наверх звонить, чтобы поисковиков прислали. А тело нужно сохранить для следствия.
Прошел Гаврила в «холодную», куда я пьяниц местных иногда сажал, пока не протрезвеют, а я за ним дверь на засов закрыл и позвонил в район, чтобы конвойных прислали. Уж больно Гаврила здоровый был, мне с ним одному ну никак не справиться.
- Я не понял, - удивился Сидоров, до этого с интересом слушавший рассказ. – Если Ваську беглые зеки убили, то почему Вы Гаврилу заперли?
- Эх, коллега, - вздохнул Анискин. – Гаврила и был душегубом. Выпив, он припомнил былое соперничество. И тут увидел, что поднимается метель, понял, что это лучший момент для преступления, и прикончил друга-соперника. Ружья потом в лесу схоронил. А потом уже побежал ко мне. Беглецы, кстати, еще через двое суток сами оголодали, замерзли и пришли сдаваться. Они вообще в другом районе скрывались…
Почему Анискин заподозрил Гаврилу во лжи?
