«Анна, к сожалению, мое владение русским языком оставляет желать лучшего, не смотря на формальную принадлежность к этой нации – мои дедушка и бабушка уже родились здесь, в Испании, а родной язык я стал изучать лишь в Университете, а потому прошу простить мне некоторое косноязычие и дать возможность компенсировать его искренностью сердца.
Которому не нужны и даже вредны слова, - и это признают даже их, этих слов, великие мастера - поэты, что уж говорить обо мне, посредственности, чья связь с русской ментальностью ограничена парой фамильных драгоценностей от прабабки да ее же совместной фотокарточкой с княгиней Н.
И даже если моего словарного запаса едва хватит купить томатов в магазине С.-Петербурга, то биение моего сердца при одном лишь воспоминании о Вас заглушило бы всю поэзию Александра Пушкина к Натальи Гончаровой – не сердитесь, это не нахальство и не дерзость, просто сердце обыкновенного влюбленного бьет сильней пера самого утонченного виртуоза слова.
Любовь ли это, страсть - мне неведомо, и даже неинтересно, оставим это разделение несчастным хирургам души, но одна лишь мимолетная встреча с Вами лишила меня покоя. В вакханалии московского веселья и необузданности Вы стояли с тем отстраненным достоинством, которую я видел лишь единожды до этого - на выцветшей чернобелой фотокарточке моей прабабушки графини с княгиней Н.
И если вы допустите, просто разрешите мне мысль, не надежду, не мечту, пусть фантазию, тающую как сновидение, призрачную дымку блаженства вновь увидеть Вас, так же мимолетно, так же издалека, то я уже буду счастлив, без большего.
Без остатка Ваш»
«Дорогой Мигель. Идите нахуй, я замужем»
Которому не нужны и даже вредны слова, - и это признают даже их, этих слов, великие мастера - поэты, что уж говорить обо мне, посредственности, чья связь с русской ментальностью ограничена парой фамильных драгоценностей от прабабки да ее же совместной фотокарточкой с княгиней Н.
И даже если моего словарного запаса едва хватит купить томатов в магазине С.-Петербурга, то биение моего сердца при одном лишь воспоминании о Вас заглушило бы всю поэзию Александра Пушкина к Натальи Гончаровой – не сердитесь, это не нахальство и не дерзость, просто сердце обыкновенного влюбленного бьет сильней пера самого утонченного виртуоза слова.
Любовь ли это, страсть - мне неведомо, и даже неинтересно, оставим это разделение несчастным хирургам души, но одна лишь мимолетная встреча с Вами лишила меня покоя. В вакханалии московского веселья и необузданности Вы стояли с тем отстраненным достоинством, которую я видел лишь единожды до этого - на выцветшей чернобелой фотокарточке моей прабабушки графини с княгиней Н.
И если вы допустите, просто разрешите мне мысль, не надежду, не мечту, пусть фантазию, тающую как сновидение, призрачную дымку блаженства вновь увидеть Вас, так же мимолетно, так же издалека, то я уже буду счастлив, без большего.
Без остатка Ваш»
«Дорогой Мигель. Идите нахуй, я замужем»
