KOKS
Борзый, дерзкий, как пуля резкий
@@Polina
Жила-была Месть. Была она дама современная и всегда одевалась по моде.
В средние века она отправлялась на светские балы в пышных нарядах и с ядовитой булавочкой в воротнике либо с пузырьком бурлящей темной жидкости в сумочке. Пару веками позже она гарцевала на лошади в роскошном рединготе и размахивала дорогим револьвером. Ну а в наше время вы встретите ее в строгом костюме, с аккуратным маникюром неизменно-красного цвета и в черных туфлях-шпильках.
Месть считала себя самой справедливой на свете и никогда никому не делегировала свою работу. За многие столетия практики она уже настолько виртуозно овладела своим ремеслом, что могла выполнять его в любое время суток даже не глядя. Ее глаз моментально оценивал ситуацию, выбирал оптимальное орудие возмездия, и дальнейшее воплощение задумки в действие происходило четко, деловито и точно в срок.
Так бы все и продолжалось, но однажды Месть повстречала свою старинную школьную подругу. Давным-давно, еще в пору юности, они сидели за одной партой в Школе жизни и постоянно спорили о методах и формах. Месть, разумеется, доказывала необходимость кары и возмездия за совершаемые людьми преступления и подлые поступки. Надежда же, а именно так звали подругу, ратовала за «еще один шанс» и милосердие.
И вот они встретились.
— Надюха, сколько лет, сколько зим! — всплеснула руками Месть, ревниво оглядывая подругу. Прикинуться, что она ее не узнала, было невозможно: Надежда выглядела точно так же, как и в годы учебы, словно столетия, разделявшие их со дня последней встречи, чудесным образом прошли мимо нее.
Надежда вся засветилась:
— Привет, дорогая подруженька! Как же я рада тебя видеть!
И бросилась к однокласснице, чтобы обняться. Но та аккуратно отстранилась:
— Я тоже очень рада! Благо, ты ничуть не изменилась. Если не секрет, как удается тебе поддерживать такую хорошую форму?
Месть быстро достала из сумочки блокнот и ручку, приготовившись записывать:
— Адресок своего косметолога не подскажешь?! — и расплылась в деланной улыбке.
Последние годы внешность все чаще подводила ее. Под глазами вылезли предательские морщины, губы стали тонкими и сухими, от уголков шли резкие складки вниз.
Надежда улыбнулась:
— Ты знаешь, косметолога у меня нет, а вот наставница имеется. С нею я подружилась почти что в ту же пору, что и с тобой. Да с тех пор мы и не расстаемся.
Надежда черкнула пару строк в блокноте Мести:
— Вот здесь ты сможешь ее найти. Если кто и знает секреты, так только она.
Месть так разволновалась, что даже забыла поблагодарить за полученную информацию. Она сразу же остановила такси и продиктовала адрес.
Автомобиль вывез ее за пределы города. Они остановились у красивейшей изгороди, увитой плющом и цветами. Калитка была не закрыта. Месть вошла и оцепенела.
Перед ней стоял огромный деревянный дом, а вокруг него все было в цветах. Цвели деревья, цвели кустарники, цвели отдельные цветы на клумбах.
От сладкого запаха Мести стало немного дурно. Она уж было собралась выйти вон, но тут ее окликнул голос.
— Здравствуй! Не думала я, что когда-нибудь встречу тебя в своих владениях.
Увидев хозяйку, Месть почувствовала резкую боль в сердце. Ей стало больно дышать, а потом и больно смотреть.
Она согнулась и пробормотала:
— Я тебя знаю… Позволь мне уйти.
— Я не держу тебя, ты ведь сама пришла…
— Если бы я знала…
Она скрючилась еще больше.
— Может, дать воды? — озабоченно спросила хозяйка.
Месть уже даже не могла говорить. Сильная боль жгла все ее внутренности. Она помахала рукой и вдруг ощутила, как ладонь огибает что-то прохладное и приятное на ощупь. Месть пыталась сопротивляться, но долго продержаться не смогла. Рука сама поднесла ко рту кружку, и она сделала глоток.
Боль многократно усилилась. Месть закричала, но звука не получилось. Она лишь беззвучно открывала и закрывала рот.
А потом случилось удивительное. Последняя атака боли закончилась и внутри вдруг наступила тишина. А в этой тишине раздалась… трель соловья. В груди, где еще недавно горело от боли, стало тепло и хорошо. Теплота стала разливаться дальше: по рукам, ногам, по спине и животу, по лицу и глазам.
Месть рассмеялась. И сама удивилась услышанному звуку. Она не помнила, когда в последний раз вот так легко, беззаботно и радостно смеялась.
А потом закружилась на месте, танцуя одной ей ведомый танец под музыку, которая звучала только у нее внутри.
Подойдя к пруду, расположенному здесь же, на приусадебной территории, Месть заглянула в прозрачные воды. Ее лицо преобразилось. Больше не было морщинок, складок, мешков под глазами. Ее кожа была чистая и гладкая, как у юной девы.
Месть обернулась. Хозяйка стояла рядом и держала в руках букет цветов:
— Тебе, Верочка! И почаще меняй их дома. Свежие цветы — это наша молодость.
— Спасибо, Любовь! Теперь-то уж я постараюсь.
Жила-была Месть. Была она дама современная и всегда одевалась по моде.
В средние века она отправлялась на светские балы в пышных нарядах и с ядовитой булавочкой в воротнике либо с пузырьком бурлящей темной жидкости в сумочке. Пару веками позже она гарцевала на лошади в роскошном рединготе и размахивала дорогим револьвером. Ну а в наше время вы встретите ее в строгом костюме, с аккуратным маникюром неизменно-красного цвета и в черных туфлях-шпильках.
Месть считала себя самой справедливой на свете и никогда никому не делегировала свою работу. За многие столетия практики она уже настолько виртуозно овладела своим ремеслом, что могла выполнять его в любое время суток даже не глядя. Ее глаз моментально оценивал ситуацию, выбирал оптимальное орудие возмездия, и дальнейшее воплощение задумки в действие происходило четко, деловито и точно в срок.
Так бы все и продолжалось, но однажды Месть повстречала свою старинную школьную подругу. Давным-давно, еще в пору юности, они сидели за одной партой в Школе жизни и постоянно спорили о методах и формах. Месть, разумеется, доказывала необходимость кары и возмездия за совершаемые людьми преступления и подлые поступки. Надежда же, а именно так звали подругу, ратовала за «еще один шанс» и милосердие.
И вот они встретились.
— Надюха, сколько лет, сколько зим! — всплеснула руками Месть, ревниво оглядывая подругу. Прикинуться, что она ее не узнала, было невозможно: Надежда выглядела точно так же, как и в годы учебы, словно столетия, разделявшие их со дня последней встречи, чудесным образом прошли мимо нее.
Надежда вся засветилась:
— Привет, дорогая подруженька! Как же я рада тебя видеть!
И бросилась к однокласснице, чтобы обняться. Но та аккуратно отстранилась:
— Я тоже очень рада! Благо, ты ничуть не изменилась. Если не секрет, как удается тебе поддерживать такую хорошую форму?
Месть быстро достала из сумочки блокнот и ручку, приготовившись записывать:
— Адресок своего косметолога не подскажешь?! — и расплылась в деланной улыбке.
Последние годы внешность все чаще подводила ее. Под глазами вылезли предательские морщины, губы стали тонкими и сухими, от уголков шли резкие складки вниз.
Надежда улыбнулась:
— Ты знаешь, косметолога у меня нет, а вот наставница имеется. С нею я подружилась почти что в ту же пору, что и с тобой. Да с тех пор мы и не расстаемся.
Надежда черкнула пару строк в блокноте Мести:
— Вот здесь ты сможешь ее найти. Если кто и знает секреты, так только она.
Месть так разволновалась, что даже забыла поблагодарить за полученную информацию. Она сразу же остановила такси и продиктовала адрес.
Автомобиль вывез ее за пределы города. Они остановились у красивейшей изгороди, увитой плющом и цветами. Калитка была не закрыта. Месть вошла и оцепенела.
Перед ней стоял огромный деревянный дом, а вокруг него все было в цветах. Цвели деревья, цвели кустарники, цвели отдельные цветы на клумбах.
От сладкого запаха Мести стало немного дурно. Она уж было собралась выйти вон, но тут ее окликнул голос.
— Здравствуй! Не думала я, что когда-нибудь встречу тебя в своих владениях.
Увидев хозяйку, Месть почувствовала резкую боль в сердце. Ей стало больно дышать, а потом и больно смотреть.
Она согнулась и пробормотала:
— Я тебя знаю… Позволь мне уйти.
— Я не держу тебя, ты ведь сама пришла…
— Если бы я знала…
Она скрючилась еще больше.
— Может, дать воды? — озабоченно спросила хозяйка.
Месть уже даже не могла говорить. Сильная боль жгла все ее внутренности. Она помахала рукой и вдруг ощутила, как ладонь огибает что-то прохладное и приятное на ощупь. Месть пыталась сопротивляться, но долго продержаться не смогла. Рука сама поднесла ко рту кружку, и она сделала глоток.
Боль многократно усилилась. Месть закричала, но звука не получилось. Она лишь беззвучно открывала и закрывала рот.
А потом случилось удивительное. Последняя атака боли закончилась и внутри вдруг наступила тишина. А в этой тишине раздалась… трель соловья. В груди, где еще недавно горело от боли, стало тепло и хорошо. Теплота стала разливаться дальше: по рукам, ногам, по спине и животу, по лицу и глазам.
Месть рассмеялась. И сама удивилась услышанному звуку. Она не помнила, когда в последний раз вот так легко, беззаботно и радостно смеялась.
А потом закружилась на месте, танцуя одной ей ведомый танец под музыку, которая звучала только у нее внутри.
Подойдя к пруду, расположенному здесь же, на приусадебной территории, Месть заглянула в прозрачные воды. Ее лицо преобразилось. Больше не было морщинок, складок, мешков под глазами. Ее кожа была чистая и гладкая, как у юной девы.
Месть обернулась. Хозяйка стояла рядом и держала в руках букет цветов:
— Тебе, Верочка! И почаще меняй их дома. Свежие цветы — это наша молодость.
— Спасибо, Любовь! Теперь-то уж я постараюсь.
