Ну ладно

[Манга]

Дорогая Манга, я вот все время оперирую местоимением "я"...

Да? Не заметила

... про тебя то мы ничего и не знаем. Рассказывай.

Родился, учился...?

 

[Манга]

Ну, мы же тут по общему грешному делу... Вооот, эта вся борьба у меня в дневнике есть. А в общем, вполне противоречивая натура. Умудрялась дрянь со спортом совмещать. И друзья у меня из разных слоёв населения. И частенько "то ли любви и цветов хочется, то ли зарезать кого нибудь" (с) Всё в славянских традициях

 

[Манга]

Я уже давно про сигареты не разговариваю тут, так что грешное дело - это с грешниками пожалуйста. А что за спорт, а что за разные слои общества?

А как-то с детства повелось. Сначала большой теннис, потом 2 тренировки в день. Нужно было сделать выбор. Выбор был сделан в пользу учебы. Потом ручной мяч, очень захотелось стать вратарем (это фигура в команде ) Стала, потеряла интерес. Потом ушу 10 лет с перерывами на личную жиСть. Потом айкидо 4 года, (япошки - интересные человеки ). Сейчас работа и каникулы в спортзале. Тоскливо.

 

[Манга]

Разные слои общества наблюдать лучше любого кино. Особенно, когда чел переходит из одного слоя в другой. Как перепрограммирует себя для того, чтобы вписаться в новую стаю, чтобы быть "в обойме". Эхх Федор Михалыч, сколько материала зря пропадает...

 

[Манга]

И ещё я чёртов трудоголик. Расслабляться становится всё сложнее, когда происходят застолья, я постоянно вскакиваю из-за стола, предлагаю куда-то идти, играть в волейбол и пр. Поэтому друзья считают, что меня успокоит 12-й калибр.
(Извини, кажется я совсем не умею писать длинных стройных складных текстов )

 

[Манга]

А я вообще в последнее время не могу заставить себя работать, все из рук валится и даже какие-то совершенно уж элементарные вещи даются с каким-то уж невыносимым мучением.

Мужчины в таком случае говорят, что стимула нет. "Стимул" может не выдержать такой ответственности.

Уснул вчера.

А по моему нормальная адаптация )) Я даже не думаю, что эти люди сильно меняются. Я вообще не склонен слишком много уделять внимание внешним изменениям, а внутренние редко случаются. Просто, согласно теории систем, один и тот же элемент в разных системах ведет себя по разному.

Именно внутренне меняются. Хотя, наши-то знают, что расцвело то, что всегда имелось. Для демонстрации, видимо, не было подходящего антуража

 

[Манга]

Как настроение, vbykov? Сдаётся мне, жизнь хороша

 

[Федот]

Манга,

Сдаётся мне, жизнь хороша

А мне сдаётся, автор тут наверное
Сует по-жизни сбросив беспредел,
Мелькнёт кометой разметав сомнения,
И скажет тихо, словно между дел...
_ _ _

Привет друзья, привет и вам подруги,
Был занят и в делах уж преуспел...
Мы вместе с вами бьёмся об недуги
И рад быть с вами рядом сам...

Профессор некурящих ваших тел!

 

[Rewda]

vbykov, год, представляешь?!
Поздравляю! Желаю...

 

[Манга]

целый год ... Поздравляю

 

[vbykov]

Христос, которого я чту, враждебен твоему Христу.​

Уильям Блейк​

Сегодня ровно девять дней как не стало Иисуса. Гнусным, подлым и циничным образом Его отправили в мир иной. Я был при этом. Тяжело даются эти воспоминания - меня, смертельно раненного в самую душу в бойне с мракобесием, Он пытался вынести с поля словестной битвы роковой, но был завален наповал не дрогнувшей рукой снайпера администратора. За что?! Ведь он не сделал ничего плохого, он был еще так молод, ему едва едва перевалило за 20 вечков. И вот такая трагедия. Был пацан и нет пацана. Старушка-мать, Мария, еще ничего не знает. Думает - вот вернется Сын с форума, забор поправит, дров нарубит. Нет мать.. нет.. Не вернется. Не нарубит. Не поправит.

Иисуса, этого интеллигентнейшего, образованнейшего, симпатичнейшего и самобытничейшего Господа Бога, каких сейчас днем с огнем не сыщешь заклеймили "клоном". Стыд и срам! Ну разве ж так можно? Нет, ну я все понимаю. Было дело, писал моими руками, но это ж какой степенью цинизма надо обладать, чтобы на этом основании признать его клоном? А чьими ж еще ему руками писать? Он же бетелесный. Неужели мы сейчас забаним и выпилим все позднии редакции "Мастера и Маргариты" лишь на том основании, что за Булгакова писала его жена, которой он текст надиктовывал. Или расстреляем руководителей всех корпораций лишь потому что они все до единого явлются клонами их секретарей!

Я уж не буду показывать пальцем и уходить в конкретику, дабы в очередной раз не навлечь на себя снайперский огонь на поражение, но клонов тут действительно полно. Это те, кто при разных телесах и на приличном расстоянии друг от друга транслируют совершенно одинаковые, лишенные всякой индивидуальной обработки шаблонные мысле-формы, разработанные в тайных лабораториях апологетов Алана Карра, РПЦ, Орифлейма и прочих отделениях Скайнета.

Ну да хватит о грустном. Иисус очень любил травить анекдоты. Расскажу последний:
Приходит секретарь к Богу и докладывает:
- К вам пришли атеисты.
- Скажи им, что меня нет.

Прощай, Иисус

 

[vrn]

Были ли у Марии дети помимо Иисуса?

Были "3. Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сестры? И соблазнялись о Нем.
УПО: Хіба ж Він не тесля, син Маріїн, брат же Якову, і Йосипу, і Юді та Симонові? А сестри Його хіба тут не між нами? І вони спокушалися Ним...
KJV: Is not this the carpenter, the son of Mary, the brother of James, and Joses, and of Juda, and Simon? and are not his sisters here with us? And they were offended at him."

vbykov, Иуда - брат евойный?

 

[vbykov]

Карась, на вот например притчу. Давно писал, заодно сам перечитаю.​

​

​

​

Трагедия черной вороны.​

Притча.​

Посвящается гомосексуалистам, религиозным деятелям новой волны, паспортно-визовой службе, вахтерам, менеджерам, феминистам, психологам и прочим хорошим людям, а также светлому будущему. ​

Жил был старый престарый ворон. Самый, что ни на есть простой, черный ворон, коих в иные времена было пруд пруди, а ныне днем с огнем не сыщешь. Куда не глянь – всюду вороны белые. Конечно же, такая метаморфоза случилась не сразу. Первые белые вороны, естественно, были мученицами. Вороны – часто живут одни. Но если черными воронами это положение дел разумелось нормальным, то белые считали, что одиноки они именно оттого, что они белые и, собственно, потому их не принимали в стаи. Тогда они стали собираться в отдельные кучки, где и рассуждали о своем одиночестве, о своей непонятости черными воронами. Среди них была одна такая ворона, которая, немного рассудив, на том основании, что она белая признала себя лебедем. Все остальные белые вороны тут же ухватились за эту идею и нарекли себя лебедями. Они летали средь черных ворон и презрительно каркали над ними. Впрочем, когда другая белая ворона выразила мысль, что коль скоро они теперь лебеди, то они не каркают, а поют, то все остальные белые вороны подхватили и эту идею, сразу же в нее уверовав. Каркать теперь в их обществе считалось неприличным и чтобы как-то отличаться от дремучих черных ворон, они стали к каждому «кар» добавлять дополнительный звук «р» и уже издавали не «кар-кар», а «карр-карр», в свою очередь заключив, что, собственно, так и полагается петь настоящим лебедям. Все бы ничего, но третья белая ворона, слывшая за птицу высокого полета ума, заключила, что черные вороны – это вообще неправильные вороны. А четвертая развила ее мысль еще дальше, заключив, что вороны – это и вовсе неправильные птицы. Пятая, отличавшаяся особым птицелюбием и доведшая это свое качество до жизненного принципа, в один прекрасный божий день вдруг заявила, что глумиться над черными воронами нельзя, что это неправильно, что черные вороны не виноваты в том, что они черные, это не их вина. Это – их беда. И что долг каждой белой птицы помочь черной, помочь осознать свою потребность быть белой, потребность, которая, безусловно, в ней есть. Ведь это столь естественно для птицы быть свободной, быть счастливой, быть по настоящему белой. И ведь у черных ворон все для этого есть – есть клюв, есть перья, есть крылья и хвост. «Почему же, - вопрошала эта птицелюбивая белая ворона, - мы, белые птицы, столь возгордились, что не признаем наших собратьев? Почему вместо того, чтобы помочь им, мы даже не признаем их права называться птицами, не давая им даже шанса на это?» И тогда эта белая ворона полетела к черным нести им благую весть, что они, черные, тоже птицы. Не все черные вороны поняли о чем она говорит, а некоторые, как и в былые времена даже хотели ее заклевать, но нашлись и такие, которые уверовали и приняли. Их она и привела в общество белых ворон. Те обступили черных и стали учить их правильно каркать, а когда научили то и торжественно перекрасили их в белый цвет и объявили, что они теперь лебеди. Теперь уже эти перекрашенные белые вороны летали к своим соплеменникам и объясняли им, как, оказывается, прекрасно быть белыми, что, де, негоже братья, и дальше оставаться чернью. Что хоть от природы нам выпало несчастье быть черными, но своими стараниями, своим трудом и верой в себя эту досадную природную несправедливость можно исправить. Мол, они, столь благодарны за это своим просветленным белым учителям, что совершенно теперь сами не понимают, как до этого они могли летать черными воронами, вместо того, чтобы парить белыми лебедями, какое, дескать, это несравнимое ни с чем ощущение. Иные черные вороны посмеялись, но другие призадумались. Ведь если так говорят наши же в прошлом черные вороны, то может и вправду можно стать лебедями? Поснимались они со своих веток и полетели к белым воронам количеством в десять раз больше прежнего. И их научили сперва правильно каркать, а затем и перекрасили в белый цвет. Так количество белых ворон стало расти, причем все стремительнее и стремительнее. И уже отдельные черные вороны сами начали перекрашиваться. И самую первую белую ворону, ставшую и главной, такое самоуправство возмутило: «что же это такое, - каркала она, - нельзя перекрашиваться самостоятельно, даже и не пройдя курса обязательного пения, что это за «кар-кар»?» И чтобы отличать истинных и законно перекрашенных от нелегальных, каждой легальной стали ставить на лбу метку «лебедь». Теперь большинство черных ворон стремились стать белыми, а те, кто не стремились, по крайней мере, признавали, что быть белой – это все же правильнее, но они, де, остаются черными, неся эту ношу, потому как не в состоянии выговорить «карр-карр» или еще по каким другим причинам. Причины эти белыми воронами объявлялись отговорками, нежеланием меняться в лучшую сторону, а настоящая причина – лень или страх быть свободными.
Однако ж был среди всей этой стаи один несогласный, как раз этот наш старый ворон, который вдруг стал утверждать, что вороне становиться лебедем не нужно, а вдобавок к тому и совершенно невозможно. И этими заявлениями он решительно всех настроил против себя. Самые терпимые называли его выжившим из ума стариком-маразматиком, самые нетерпимые - экстремистом, резонером и провокатором, врагом всего птичьего мира. С ним пытались по-мирному, по-хорошему. Убеждали его, доказывали правильность белой окраски, приводили всевозможные аргументы, что мир изменился, что быть белым это не просто нормально, это необходимо, это признак ума, красоты, достоинства и всего остального чрезвычайно положительного и насущного. Старик же упрямился и все твердил, что ворона остается вороной, будь она хоть белой, хоть зеленой, а она, к тому же, за редким исключением, именно черная. Ему объясняли, что оставаться черным – это пошло, это примитивно, это не конкурентно в сложившейся системе общептицства. Утверждали, что он ничего не понимает в птицах, что он вообще неграмотный, что все его идеи настолько тупы и примитивны, насколько опасны и разрушительны на нынешнем этапе развития птиц. Причем если по началу говорили, что разрушает он именно себя, сам себя обделяет, то потом, когда, вдруг некоторые вороны стали к нему прислушиваться и соглашаться, стали крепнуть мнения, что это вообще опасно и для других, а потому наиболее целесообразно для всего соптичества поместить старого ворона в клетку. Более решительные настаивали на изгнании ворона за пределы их прекрасного мира, а наиболее радикальные так и вовсе требовали заклевать его.
Тогда старик, собравшись силами, полетел за тридевять земель за настоящим лебедем. Нашел его и убедил лететь в страну белых ворон, дабы личным присутствием своим показать им как должен выглядеть лебедь. И они полетели. Лебедь и старый черный ворон. Как только они прилетели, все белые вороны с удивлением уставились на лебедя. «Что это за птица такая?» - шепотом перекаркивались все вокруг. «Это – лебедь, - объявил старый ворон, - а вы – вороны. И еще раз, это – лебедь, а вы – в-о-р-о-н-ы. И вы, и он – птицы. На этом сходства заканчиваются, как вы можете сами же и видеть». Все вороны смолкли и понурили головы. «Есть еще возражения?», - громко каркнул старый ворон. «Нет, ты прав, старый ворон, мы действительно – вороны, а он – лебедь». Все уже собирались разлетаться, но тут вдруг самая первая и самая ныне главная белая ворона закаркала: «Позвольте, извините, пожалуйста», - она вышла на середину, приковав к себе все внимание прочих, и обратилась к лебедю - «вы, гражданин, кто будете?». «Я – лебедь», - просто ответил лебедь. «Кхе, кхе, карр-карр, вы в этом так уверены?». «Более чем», - вновь ответил лебедь. «Более чем, более чем…, - приговаривала первая белая ворона, прохаживаясь вокруг лебедя, - а мы вот менее чем уверены, сударь. Я вот лично сомневаюсь, что вы лебедь, голубчик вы мой». Лебедь удивленно вытаращился на ворону, а та меж тем продолжала: «Да, да, и нечего на меня так пялиться, это мы, позвольте, на вас посмотрим. Посмотрите-ка на этого «лебедя». Или быть может даже «орла», да, а почему бы сразу и не «орла-то», ась? Что мелочиться? Что ж у вас, «лебедь», шея-то не лебединая? Ась? Где ж вы видели, чтобы у лебедя была такая длинная шея?». «Да дома видел…», - начал оправдываться лебедь. «Как-как? Что он сказал? – начала она деланно осматривать всех вокруг, - Я не пойму? Он на каком языке говорит? Наверное, на вороньем? Ну может быть я и ошибаюсь, может быть он и в самом деле лебедь, просто, кхе, кхе, карр-карр, инвалид-мутант, кхе, кхе, разрешите-ка», и с этими словами ворона подлетела к лебедю и начала как бы выискивать у него что-то на лбу, затем отлетела обратно: «Позвольте, уважаемый, так а где у вас написано-то вообще, что вы лебедь?», «А что у меня это на лбу должно быть написано, так не видно, что ли?» - парировал лебедь. «Именно, что на лбу, а ТАК, знаете ли, не видно, видно, что вы мерзавец и, скорее всего самозванец, это видно. Сегодня он лебедь, завтра он филин, послезавтра кто?». По всей стаи прошелся ропот негодования. «Гнать его в шею, зря что длинная», - каркнул кто-то. «Вы, позвольте, карр-карр, кого к нам привели?», - обратилась первая белая ворона к старому ворону, - «Мало вы своими бреднями лебедей развращали, испытывая наше терпение, так еще и мятеж решили устроить?». Она повернулся ко всем прочим воронам и каркнула: «Я не знаю, что с ними делать. Решайте вы». «Да клевать обоих, клевать обоих!», - слышалось со всех сторон.
«Ну что ж, - прокаркала первая белая ворона, - я все же думаю, что справедливо заклевать зачинщика всего этого, - она показал на старого ворона, - а этого, на первый раз простим. Перекрасим его только в черный цвет. Потому как я знаю на самом деле кто это. Это – ворона, самая обычная ворона, родившаяся почему-то белой, но ведь все мы знаем, что белые вороны – это противоестественно». И она взлетела на самое большое дерево, оставив своим лебедям закончить правое дело.

Конец​

​

26 июня 2005г., Новосибирск, Пирогова 14 (общежитие №5), к.411м​

 

[vbykov]

Вот еще на сон грядущий​

​

Темные Аллеи.​

После весеннего февраля начавшийся зимний март кривил лица прохожих непроглядной тоской и безнадегой. Люди шли хмурые, раздраженные и, склонив головы вниз, сосредоточенно бурили взглядом вновь заледеневшую землю. На этом унылом фоне очень выделялся один юноша, бодро вышагивающий по скользкому тротуару. В одной руке он держал букет роз, в другой прозрачный пакет, сквозь который просвечивала коробка конфет и бутылка шампанского. На лице без труда читалось ожидание волнительной встречи. Он подошел к подъезду девятиэтажного дома, достал из кармана бумажку, глянул в нее, провел взглядом по окнам как бы отсчитывая нужный этаж, постоял еще с мгновение и решительно вошел внутрь.
Дверь открыла девушка, лет двадцати трех, со строгим выражением лица.
- Валя?
- Валентина. А вы, я так полагаю, Владислав?
- Можно просто Влад.
- Мы еще не настолько знакомы, - тут же осадила она, - проходите.
Он сконфузился, но вошел.
- Что же вы встали в дверях? Давайте вашу поклажу, я подержу.
- Валя... Валентина, это вам. Цветы, в пакете - конфеты, шампанское...
- Шампанское - лишнее. За цветы спасибо. Я поставлю их в воду, а вы пока раздевайтесь и проходите в залу.
Она чинно удалилась. Он повесил на крючок куртку, шарф, поправил волосы и направился в комнату. Комната оказалась просторной и светлой, чистой до чрезмерности. У большого окна стоял круглый стол, к нему приставлены два деревянных стула с высокими спинками. У левой стенки располагался небольшой диванчик - в этот диванчик он и сел. От окна вправо, через большой проем на треть правой стены, комната плавно переходила в кухню. Вскоре появилась и сама хозяйка, держа в руках вазу с розами. Вазу она поставила посредине стола.
- Вы пьете чай, Владислав?
- Лучше кофе, - тут же отозвался он, немного привстав с дивана.
- Кофе нет. Только чай и еще компот. Компот магазинный. Впрочем, вполне приличный.
- Чай. Я буду пить чай.
- Очень хорошо. Да я бы вам и не рекомендовала бы в такое время суток, под вечер пить кофе. А компот стоит запечатанный в холодильнике. Я его приготовила на праздник и не хотела бы сейчас распечатывать. Хотя если я кажусь вам бестактной..
- Нет, нет, что вы, я все понимаю. Время такое, знаете ли, не до шику.
- Вы полагаете, что я из бедности вам отказываю в компоте?
- Вовсе нет, я не так выразился, - он совершенно смутился.
- Выразитесь так, - произнесла она, глядя на него в упор
- Я хотел сказать, что даже если бы я и хотел компот, а поверьте, я его совершенно не хочу, то выпил бы только один стакан. А остальное бы до праздника скислось.
- Вы умны, - заметила она, - видимо много читаете. Признайтесь - много читаете?
- Ну да как вам сказать...
- Я сейчас буду наливать чай, а вы пока расскажите что-нибудь интересное из того, что вы прочли, - с этими словами она прошла в кухню.
- Честно говоря, с ходу так даже ничего в голову не приходит, - сказал он громко, наблюдая как она достает из серванта посуду.
- Мураками? Хаям? Бодлер? Может быть Кастанеда? Не говорите только ничего о Коэлье, я совершенно разочарована его последней книгой.
- Увы, ничего из вышеперечисленного. Даже Коэлье.
- Даже так? А производите впечатление образованного человека. Как же вы ничего не читаете?
- Отчего же совсем ничего. "Темные Аллеи" перечитывал вот...
- Что это "Темные Аллеи"? Судя по названию - очередной третьесортный детективчик.
- Это сборник рассказов Бунина про любовь, Валентина, - сказал он навстречу подходившей с подносом хозяйки.
Та поморщилась.
- Я пробовала читать Ивана Алексеевича Бунина. Не понравился. Стиль хромает и сюжет натянут. Фальшиво. Но да это мое скромное беспристрастное мнение. Давайте чай пить.
Она выставила с подноса чайничек, две маленькие фарфоровые чашечки с блюдечками, конфетницу с печеньем и разеточку с вишневым вареньем.
- Что же вы сидите на диване, присаживайтесь за стол.
- Да, да...
Он поспешно поднялся с диванчика и пересел на стул.
- Расскажите о себе. Чем вы занимаетесь в свободное от прочтения "Темных Аллей" время?
- Я пишу... - он сделал маленький глоток чая, чашечка сразу опустела.
- Что пишите? Стихи? Вы действительно похожи на поэта.
- Программное обеспечение для системы банковских расчетов, базы данных.
- Это что-то связанное с компьютерами?
- Не без этого.
- Интересно?
- Вы знаете, да. Это можно даже и с поэзией сравнить, если позволите мне такую дерзость. Бывает, что запнешься на одном месте и бьешься, бьешься, свет не мил, а потом раз - и вот оно решение. Красивое решение. И столько чувств переполняет, и радость, и гордость...
- Вы девственник?
Он растерянно посмотрел на нее.
- Девственник? Нет, что вы, совсем нет.
- Жаль. Вам бы очень пошло быть поэтом и девственником. Но, увы, вы программист.
- В этом тоже есть свои плюсы. Опыт все-таки многое значит.
- Вам хорошо платят?
- На кофе хватает.
- Это камень в мой огород?
- Нет, не в коем случае. Скажите, а вы... раз уж мы перешли на откровенную ноту... у вас был мужчина?
- Такие вопросы девушкам задавать бестактно. У меня был мужчина. Он оказался подлецом. Вы не подлец?
- Я не знаю.
- По крайне мере вы искренны. Это делает вам честь. Искренность среди мужчин в настоящее время большая редкость, у вас есть шанс мне понравиться.
- У вас красивые глаза.
- Ах, оставьте эти плоские комплименты. Почему вы не кушаете печенье?
- А можно мне еще чашечку чая? На улице холодно, промерз. К тому же у вас очень вкусный чай...
- Нет, нет, объяснений не нужно, - она одернула оголенные плечики, двумя пальчиками взяла маленький чайничек и подлила ему чая.
Он поблагодарил ее, взял в руки чашку и спросил:
- А вы чем занимаетесь?
- Пою в хоре. Только умоляю вас - оставьте попытки заставить меня что-нибудь исполнить сейчас. Не нужно этого.
- Да я, в общем-то, и не собирался.
- Ну хорошо. Только ради вас сделаю исключение. Я хочу спеть вам романс. Вы любите романсы?
- Мне больше нравится русский рок. Знаете там Наутилус, ДДТ
- Как вы можете слушать такую агрессивную музыку? В ней нет души. А в романсе есть. К сожалению у меня нет гитары, поэтому я спою вам без музыкального сопровождения.
И не успел он ничего произнести в ответ, как она затянула, страшно фальшивя, романс из кинофильма «С легким паром».
- У вас настоящий талант, - облегченно сказал он, когда она закончила.
- Бросьте, сущие пустяки. Если вам так понравилось, то могу вам исполнить…
- Скажите, а где у вас туа.. уборная? - быстро перебил он ее.
- Как выйдете из зала – сразу увидите.
Гость поспешно встал и вышел в коридор. Огляделся. Налево вглубь коридор заканчивался дверью, видимо, в еще одну комнату, направо – дверь с рельефным рисунком писающего мальчика. Он вошел в туалет, справился, помыл руки и, глядя в собственные глаза, отраженные в зеркале, твердо решил сматывать удочки и как можно скорее. С мыслями к отступлению он вернулся в комнату.
За время его отсутствия она успела переместиться на диван. На коленях у нее лежал фотоальбом. Его глаза на мгновение померкли, однако ж он взял себя в руки и улыбнулся.
- Садитесь рядом со мной.
Он сел и тоскливо посмотрел на настенные часы. Она перехватила его взгляд:
- Спешите?
- Нет, нет, - спохватился он.
- Хотите посмотреть фотографии?
- Да, конечно. Что может быть интересней семейного фотоальбома. Целый мир.
- Ну что ж, - она перевернула бархатную фиолетовую обложку и неторопливо принялась показывать ему фотографии, сопровождая каждый снимок обстоятельными комментариями. Он смотрел, поддакивал, делал замечания, задавал уточняющие вопросы.
- Это тот дядя Петя из Кишинева, который был тремя листами раньше ребенком в Архангельске?
- Нет, что же вы так путаете, то был дядя Саша. Он и сейчас в Архангельске живет. А дядя Петя - это его родной брат близнец. У них еще есть сестра, тетя Алла, а ее дочь, моя двоюродная сестра Марина приезжала к нам прошлым летом - вот она, правда еще маленькая. А вот это - я, когда мне было три месяца.
Он умиленно заметил, что уже в три месяца было понятно, что она станет красавицей и добавил, что ее глаза с тех пор ничуть не изменились. Она благосклонно улыбнулась, закрыла альбом и вперилась в него томным взглядом:
- Довольно мучить вас фотографиями.
- Нет, что вы, - залепетал он, почуяв неладное, - я только включился, очень занятно рассматривать эти старые снимки, память...
- Ни слова больше. Поцелуйте меня. Только не глубоко, не переношу.
Она прикрыла глаза и подставила ему приоткрытый рот. Он так оторопел, что даже не понял как безвольно коснулся ее губ. Она тут же отстранилась и произнесла тихо и торжественно:
- Пока достаточно.
Валентина отвернулась и несколько секунд они оба смотрели на противоположную стену: хозяйка восторженно, гость угнетенно. Он сглотнул слюну.
- Можно мне сходить покурить? - спросил он с надеждой.
- Курите здесь, - разрешила она, погасив надежду.
Он достал сигарету, быстро закурил. Она смотрела на него пристальным взглядом.
- Нервничаете? - спросила она
- Нет, просто уже час без сигареты, для злостного курильщика, - он неестественно просмеялся, - это много.
- Вы не обязаны оправдываться передо мной.
Он не нашелся что ответить и, оглядевшись по сторонам, небрежно спросил:
- Вы одна живете?
- Это имеет значение? Если угодно - с родителями. Но их всю эту неделю не будет. Они уехали в Рязань, к дяде Паше.
- Да нет, я просто спросил.
- Вы очень часто говорите слово "просто", это наводит на подозрение, что вы смущены.
- Вовсе нет.
- Смущены, смущены!
- Да с чего вы это взяли?
- Не упрямьтесь! Я вижу людей насквозь.
- Действительно?
- Это у меня профессионально, - небрежно бросила она, - Я изучаю психологию.
- Матерь божья.. - вырвалось у него.
- Да, и я совершенно точно знаю, что у вас сейчас на уме.
На уме у него было убраться отсюда и в его голове мелькнула надежда, что теперь для этого не нужно придумывать причины.
- Вы все время пялитесь на мою грудь и хотите слапать ее. Да, да! Разве не так, программист Бунин? Ишь как глазенки-то запрыгали, потянуло на сладенькое, знаю я таких как вы, поют соловьем трели, а похотливые ручонки так и тянуться к невинной девичьей груди.
Он выпучился на нее:
- Что за дикость вы несете? Зачем мне смотреть на вашу грудь, мне ее совсем не надо!
- Ах так? - воскликнула она - Вы считаете мою грудь недостойной внимания?
Он замотал головой:
- Нет, постойте, вы меня совсем запутали, ваша грудь... безусловно достойна... однако ж... знаете ли... это что-то совершенно неописуемо.
- А я-то думала - нашла наконец-то человека, чистого душой и помыслами, с которым можно побеседовать о литературе, поэзии и программировании банковских систем. Теперь я понимаю программированием чьих мозгов вы занимаетесь и какие банки их владелиц вас интересуют.
Она подняла подбородок и, глядя в сторону, произнесла, ударяя на каждое слово с оскорбленным достоинством:
- Если вам нужен только секс, то он вам будет предоставлен.
Он сидел, разинув рот. На висках проступил пот. Она посмотрела на него с презрением:
- Ну? Что же вы не действуете? Давайте, давайте, берите беззащитную девушку, вы же этого хотите!
Она резко откинулась на край дивана и гордо отвернула в сторону голову, предоставляя свое беззащитное тело.
- Не хочу я этого! – закричал он
- Хотите!
- Нет!
- Почему вы постоянно спорите и отрицаете очевидное? – спросила она укоризненно.
Он быстро и неловко встал с дивана:
- Послушайте, Валентина, мне пора уходить.
- Вы что, голубой? Можете мне признаться, я психолог.
- Вот еще глупости.
- Точно голубой.
- Да зачем же я тогда сюда к вам пришел?
- Вот и признал сам, - удовлетворенно произнесла она, - на воре, как говорится, шапка горит.
- И в мыслях не было ничего такого, - отчаянно запротестовал он, - я шел к вам, рассчитывая познакомится с интересным человеком, для серьезных отношений, и фривольничать с первой же встречи я и не думал! Если у меня на уме был бы только секс, я, надо думать, хоть как-то к нему подготовился бы, а у меня, можете проверить, - он вывернул карманы, - даже презервативов с собой нет!
- У меня есть.
Нетвердыми ногами он направился к выходу.
- Куда же вы?! Не смейте! Не смейте вот так уходить!
Она соскочила с дивана и быстрым шагом пошла вслед за ним. Он уже надевал куртку. Она промолчала, потом уверенно произнесла:
- Я знаю почему вы уходите.
- Правда? - нервно ухмыльнулся он
- Да. Я это только сейчас поняла. Вы обижены.
- На что же это?
- На то, что я не дала вам компот. Это была с моей стороны непростительная грубость. Могу себе представить, что вы обо мне подумали. Но все еще можно поправить! Я сейчас же откупорю банку! Скажите, у нас есть еще шанс? - она дотронулась до его руки.
Он дико шарахнулся от нее, схватился за голову и с каким-то глухим сдавленным стоном вылетел вон из квартиры.
- Владислав! Влад, вернись, вернись!
Ответа не последовало.
Она заперла дверь. Посмотрела в зеркало. Хитро улыбнулась самой себе и с довольным видом прошла по коридору, свернув налево в маленькую комнату. Внутри, сидя за компьютером, курил мужчина.
- Ушел? - спросил он, не оборачиваясь.
- Ушел, конечно.
- Не вернется?
- Очень сомневаюсь.
- Вино, шампанское?
- Шампанское.
- Ну вот, итого выходит пять бутылок вина, и семь - шампанского. По-моему вполне прилично для праздника. Тут еще один на встречу напрашивается, соглашаться?
- Да ты упьешься, снимай объявление.

P.S. (от автора) Поздравляю всех мужчин с наступающим международным женским днем. Помните, что даже если в страшную ночь с 23 февраля на 8 марта вы пропили все до копейки – не отчаивайтесь, верьте в ваших женщин, они не оставят вас в трудном положении.

Верхберезовка, 5 марта 2006.​

​

​

 

[vbykov]

Для Виалето. О вреде курения:

Однажды в Бразилии.​

Жили были два бразильских хоккеиста. Одного звали Хосе, другого - Игнасио. Они любили хоккей больше чем женщин, больше чем деньги, больше чем марихуану. Даже больше, чем футбол. Кроме того, они любили Мадонну. Они поклялись на ней жениться. Хосе сказал:
- Игнасио, асталависта, она богиня и я на ней женюсь. Клянусь сомбрерой моего любимого дедушки Педро, которого бык Риналдо задрал на ранчо.
Игнасио обнял его и тоже сказал:
- Клянусь и я, брат, что возьму Мадонну в жены.
- Чем клянешься? - спросил Хосе.
- Гитарой моего любимого дедушки Идальго, из-за которой я его задрал, - ответил Игнасио.
- Ты задрал своего любимого дедушку Идальго из-за гитары? - изумился Хосе.
- Да. Ведь я бразилец, - ответил Игнасио.
- И я тоже. Поэтому мы должны выпить текилы.
Они достали текилу, налили и Игнасио предложил тост:
- за дедушку Идальго
Хосе поддержал его:
- За дедушку Педро.
Потом они выпили за хоккей, и на брудершафт за Мадонну.
- Мы не бразильцы, если после текилы не покурим марихуаны, - объявил Хосе
- Не бразильцы, - согласился Игнасио
Они покурили марихуаны.
- Если мы после текилы и марихуаны не споем знойную бразильскую серенаду под гитару, дедушка Педро, дедушка Идальго и Приснадева нам этого не простят, - вновь объявил Хосе
- Проклянут, - согласился Игнасио. Он достал гитару дедушки Идальго. Хосе поправил на голове сомбреро дедушки Педро.
- Олее, оле, оле, оле, Мадонна чемпион, - запели они в два голоса.
Мимо проходила красавица Лауритта Фернандес. Вьющиеся черные волосы, гордый взгляд, влажные алые губы, бархатная кожа, пышные груди, босые ноги, мягкая поступь. Лауритта Фернандес была дочерью Карлоса Бандитоса. Карлос Бандитос контролировал наркобизнес, торговлю оружием, а так же съемку телевизионного сериала «Мария Антуа Лазурес Пенелопа Кончита». Лауритта Фернандес была его единственной дочерью. Дон Карлос ее очень любил. Он сказал: «Клянусь своим любимым дедушкой Лосариллио, которого задрал тот русский Иван на моей фазенде коки, клянусь памятью о нем, клянусь клятвой, что найду того русского Ивана и зарежу его, клянусь тебе, моя Лауритта, что если еще раз увижу, как ты куришь, я тебя прогоню», на что Лауритта Фернандес, эта гордая, смелая и отчаянная бразильская девушка ответила: «Да, папа Карлос» и сразу же закурила. Дон Карлос ее прогнал. И вот она шла мимо двух хоккеистов, Хосе и Игнасио, которые пели серенаду Мадонне на гитаре дедушки Идальго под сомбреро дедушки Педро. Она приостановилась, закурила и сказала:
- Какая красивая песня.
- Да, Лауритта Фернандес, дочь Карлоса Бандитоса, - эта песня о любви.
- Разве она не про хоккей?
Хосе и Игнасио переглянулись:
- Про хоккей. Но откуда ты знаешь?
- Я влюблена в одного хоккеиста.
Оба мачо настороженно приободрились.
- Его зовут Вячеслав Быков. Он из России, - успокоила их Лауритта.
- Мы его победим, - заверил Хосе.
- Разорвем, - добавил Игнасио.
- Нет, вы не посмеете этого сделать! – закричала Лауритта и сигарета выпала из ее алых влажных губ. И упала к прекрасным босым стопам.
- Мы забьем его шайбой, - не унимался Хосе.
- Двумя, - добавил Игнасио.
- О Санта Лусия, господи-суси, дева Мария, не дай им, не дай им сделать этого! – взмолилась Лауритта Фернандес, вскинув руки, свои прелестные руки, к небесам.
- Да, - усмехались Хосе и Игнасио, - да, 2.0, оле, оле, оле, оле, Мадонна чемпион
- Не смейте, нет, перестаньте, - она схватилась за голову, - пощадите Вячеслава Быкова, пощадите, я молю вас, молю вас! – и гордая, смелая и отчаянная девушка упала пред ними на колени. Оба мучачоса принялись расстегивать ширинки. Лауритта вскочила на ноги:
- Я все расскажу папе! – и побежала к папе.
Хосе и Игнасио повернули головы вслед удаляющейся девушки, потом друг на друга, потом вниз. Их мужские достоинства дотягивались до пола:
- Я думаю Мадонне понравится, - объявил Хосе
- Двойное блаженство, - добавил Игнасио.
В это время Лауритта прибежала домой. Дон Карлос разговаривал по телефону, размахивая руками. Он даже разбил вазочку бабушки Лу. Он кричал в трубку: «Слушай, зачем ты так сделал, о марррррааа, зачем Мария Кончита оказалась сестрой Рафаэля Гонзалеса! Что? Сценарий?! Пиши другой сценарий. Рафаэль Гонзалес негодяй, он торгует наркотиками и продает оружие. Кстати, ты отправил в Америку самолет с коки? Колумбийцы канал перекрыли?! О мааааррррррра!! Разбомбите их к черту! Всю Колумбию!» и разродясь страшными проклятиями зашвырнул телефон в портрет дедушки. Стекло на портрете треснуло.
- Папа Карлос! - задыхаясь от отчаяния закричала вбежавшая Лауритта, - ааа, папа Карлос, папа Карлос! – рыдала она.
- О Лауритта, ты беремена! – воскликнул дон Карлос
- Нет, папа Карлос!
- Ты забыла сходить на могилу дедушки Лосариллио?! – ахнул дон Карлос
- Нет, папа Карлос!
- Влюбилась в Рикки Мартина?
- Нет, папа Карлос! В Вячеслава Быкова!
- Попахивает русским духом.
- Он хоккеист, папа Карлос, хоккеист!
- Аааа, знаю я этих хоккеистов. Все русские – негодяи! Как тот русский Иван, который задрал дедушку Лосариллио! Ах дедушка Лосариллио, дедушка Лосариллио, зачем ты доверился этому подлому русскому?! Зачем ты пил «Столичную» и курил «Беломор-канал», - сокрушался дон Карлос, - зачем твоя печень сразу же развалилась, а легкие слиплись, зачем ты умер, зачем позволил этой сволочи вывезти весь кокаин с фазенды?
- Вячеслав Быков – не такой. Он – спортсмен, он не курит и не пьет! Ради него я готова на все.
- Даже бросить курить? – тут же спросил дон Карлос, хитро сщурившись.
Лауритта Фернандес ответила не сразу. Ее гордые глаза наполнились слезами и в них отразилась мука принятия решения. Она закрыла лицо ладонями и шепотом выдавила из себя:
- Да. Я пойду на эту жертву. Я переступлю через себя. Через свою гордость и честь. Ради любви… - и набрав воздуха выкрикнула в потолок: - ты слышишь, Вячеслав Быков, ты слышишь меня, Лауритту Фернандес Бандитос?! Ради любви к тебе, ради тебя, я брошу курить!
- И пить… - тихо подсказал отец
- Что? – не веря своим ушам переспросила Лауритта.
- Пить, Лауритта Фернандес, пить. Теккилу, чачу…
- Отец, ты не посмеешь…
- Решай сама, иначе не видать тебе Вячеслава Быкова, как Колумбу Индию
- Мне его и так не видать. Негодяй Хосе и мерзавец Игнасио хотят сделать 2.0 Вячеславу Быкову. Этих зверей никто не остановит. Ах несчастная я, несчастная.
- Я их остановлю, - молвил дон Карлос, - но при условии, что ты поклянешься больше не пить и не курить.
- Клянусь моим любимым возлюбленным Вячеславом Быковым. Если я не сдержу свою клятву я сама, сама, слышишь отец!!! Сама его задеру, любовь мою.
Карлос Бандитос снял со стенки два здоровых мушкета, оставшиеся по наследству от дедушки Лосариллио и пошел искать хоккеистов Хосе и Игнасио. И вскоре он их нашел.
- Вы Хосе и Игнасио? – спросил дон Карлос Хосе и Игнасио
- Мы. - ответили Хосе и Игнасио, - Хотите текилы, дон Карлос?
- Да, хочу, - ответил дон Карлос. Ему налили текилы. Он выпил. Поморщился и продолжил, - но еще больше я хочу убить вас.
- Но нас нельзя убивать!
- Это еще почему?
- Так ведь мы же хоккеисты!
- Именно поэтому
- Единственные во всей Бразилии.
Дон Карлос призадумался и сказал:
- Тогда не делайте 2.0 Вячеславу Быкову
- Обоснуйте
Дон Карлос достал оба мушкета и выстрелил. Первая пуля продырявила сомбреро дедушки Педро, вторая пробила гитару дедушки Идальго. Оба хоккеиста застыли в изумленной позе. Разум отказал им. Хосе взял в руки изрудованный головной убор, Игнасио держал в обеих руках половинки гитары. Из глаз прыснули слезы.
- Теперь нам нечего терять, - сказал Хосе
- Да, - согласился Игнасио.
- Мы замочим этого хоккеистишку Вячеслава Быкова! – заорал Хосе
- Я лично своей клюшкой вытащу ему кишки! – кричал Игнасио.
Дон Карлос достал из кармана миллион долларов:
- Не делайте этого
Но Хосе и Игнасио были неумолимы. Горе помутило их разум
- Я выбью шайбой все его зубы! – вопил Хосе
- А я засуну хоккейский шлем ему в задницу! – не отставал Игнасио
- Все что хотите, только не трогайте Вячеслава Быкова, - говорил сбитый с толку Карлос Бандитос
- Коньками располосую его морду! – хрипел Хосе
- Шнурками оторву уши! – вторил ему Игнасио
- Деньги, машины, женщины – все что угодно, только оставьте в покое этого несчастного русского, - уже не требовал, и даже не просил, а молил дон Карлос.
Хосе молча глянул на него. Игнасио глянул на Хосе, затем перевел взгляд на дона Карлоса.
- Мы хотим жениться на Мадонне, - проговорил Хосе.
- Устрою, - тут же заверил дон Карлос
- Миллион долларов мы тоже возьмем, - добавил Игнасио
- Ладно, - согласился дон Карлос Бандитос.
- По рукам, - сказал Хосе
Они пожали друг другу руки и скрепили договор текилой.

Через месяц состоялась свадьба Хосе, Игнасио и Мадонны. Весь этот месяц дон Карлос уговаривал Мадонну создать семью. Но Мадонна лишь показывала дону Карлосу язык. И все же дону Карлосу удалось ее уговорить. На собственной свадьбе Мадонна не исполнила ни одной песни, не произнесла ни слова. О том, что у нее больше нет языка знали лишь дон Карлос, Хосе, Игнасио и сама Мадонна.
Еще через месяц состоялся чемпионат мира по хоккею. Хосе и Игнасио сдеражали слово. Матч Бразилия-Россия завершился со счетом 0.2. После него российский хоккеист Вячеслав Быков бесследно исчез.
Свадьба между Вячеславом Быковым и Лауриттой Фернандес Бандитос постоянно откладывалась. Первые два месяца Карлос Бандитос держал российского хоккеиста в подвале, пытаясь выяснить где скрывается его соотечественник Иван. И хотя Вячеслав Быков никогда не знал Ивана, спустя эти два месяца он назвал его точное месторасположение. Еще месяц Вячеслав пролежал в больнице. Лауритта каждый день ходила к нему и клялась в любви. Когда наконец все приготовления закончились состоялась свадьба. Лауритта так разволновалась, что выкурила сигарету, спрятавшись за спинами Хосе и Игнасио. Те предложили ей текилы. Лауритта вся дрожала от стыда и ужаса, но не смогла удеражать себя. Опрокинула стопку. И в это время появился дон Карлос.
В первую же ночь, брачную ночь, Лауритта Фернандес задрала насмерть своего мужа. Своего Вячеслава Быкова. Она сдержала клятву.
Год она ходила в черных одеждах. Приняла православие и нареклась Ларисой Фёдоровной Быковой. После чего выпила яду и умерла.
Карлос Бандитос долго горевал. Стал нюхать собственный кокаин, сделался наркоманом и умер от передоза, держа в обнимку голову русского афериста и мошенника Ивана.
А Хосе, Игнасио и Мадонна жили долго и счастливо. Мужья играли в хоккей. Мадонна давала концерты. Под фонограмму. Детей у них не было. Был пес дон Карлос, кошка Лауритта и хомяк Вячеслав. И все у них сложилось хорошо и прекрасно. Каждый вечер они собирались на веранде их дома, пили текилу, курили марихуану и смотрели на звездное небо.
А с неба смотрели на них и радовались их счастью дедушка Педро, дедушка Идальго и дедушка Лосариллио.

30 сентября 2004г., Новосибирск, Шлюз.​

 

[Мишель Афи]

Если вы не любители мухоморов вы же не объясняете себе как прекрасна жизнь без мухаморов. Или без цианистого калия. "Ах как же я счастлив, что не ем цианистый калий. Я могу радоваться и веселится, ведь цианистый калий не отравляет мой организм!" или "я полон сил, потому что шальная пуля не прилетела ко мне в лоб. Как восхитительно жить без пули в голове". И вот так можно радоваться очень многому, дорогие мои. Но если жизнь без пули и цианистого калия особой радости дополнительно обычно не приносит, то почему же жизнь без табака должна эту радость приносить? Курение приносит дополнительные траблы, но обратное утверждение истиным не является.


Не перевелись еще Пушкины на свете белом!!!
Согласна ....прям со всем написанным .....
Я когда-то еще попроще бросала курить.....на спор...на месяц...кто быстрее закурит ....тот слабак.... Вообще про сигареты не думала....а че думать....звание слабака не устраивало....значит месяц курить нельзя... Все просто.... даже в голову не приходило покурить.... в итоге я всегда выигрывала....

 

[vbykov]

Для кого-то это все хухры-мухры, но не для меня. Меня как истово верующего. Скриншот явления Иисуса:


а общее количество пользователей...

 

[DarkMan]

33
Вячеслав, поздравляя, обращаю внимание на обилие сопутствующих дате троек. Это добрый знак. Вместо подарка - две мысли в Вами любимой стилистике. Третью, при Вашем таланте, легко сгенерируете для себя сами.

...

 

[vbykov]

Спасибо, ДаркМэн, но так уж получилось, что христов возраст уже закончился, 34 мне исполнилось )))

 

[DarkMan]

34 мне исполнилось )))

Да уж, обсчитался. Но и 7(3+4) - тоже неплохо.
7 мудрецов
7 нот
7 чудес
7 дней творения
...
7 пядей во лбу, 7 футов под килем и 7 смертям не бывать. 7 бед 1 ответ - тсз