Рэспубліка Беларусь
Осенью 2013 года судьба забросила меня в глухую деревню где-то на окраине Белоруссии. Примерно 50 домов, жилых из которых, в лучшем случае, от силы 10. Остальные находятся в разной степени запустения. Где-то среди них затерялся дом моего деда. Дом, где он провёл детство и юность, которые кончились в тот день, когда туда пришла война.
Посёлок Василёвка (белор. Васілёўка), сообщает дорожный знак, стоящий на въезде. Широкая длинная улица, уходящая вдаль, по бокам которой ровными рядами справа и слева стоят дома. В основном деревянные, простенькие и незатейливые. Многие из этих домов были построены ещё до великой отечественной или немногим позже, когда война ушла из этих краёв. Людей там было немного. В основном это старики, доживающие свой век в тишине и спокойствии, люди старшего возраста, живущие вдали от городской суеты и ведущие домашнее хозяйство, да дачники, приезжающие по своим делам время от времени. Вокруг раскинулись бескрайние белорусские поля, перехваченные сетью дорог, ведущих в точно такие же деревеньки, не сильно отличающиеся от этой. До ближайшего города примерно 3км, которые можно слегка сократить, если идти напрямик через поле. В дождливую погоду туда, конечно, лучше не соваться. Ну, или брать с собой "болотники", иначе впечатлений вам хватит надолго. Дорога становится просто непроходимой, стоит ей слегка размокнуть. Эта земля как-будто пытается поглотить тебя за то, что имеешь наглость по ней ступать. Вариантов остаётся немного при таком раскладе: либо автобус, который можно ждать целую вечность, либо прицепиться "хвостом" с кем-нибудь из автомобилистов. Туда нелегко попасть, но ещё сложнее выбраться. Без преувеличения.
Зайдя в любую калитку, не покидает ощущение, что оказался в прошлом. Время как-будто остановилось в этом месте. И, пока весь мир вокруг стремительно менялся, куда-то спешил и суетился, Василёвка жила сама по себе, отделённая невидимым барьером. Цивилизация прошлась грубыми мазками по её домам и обитателям, оставив или позабыв, совершенно не вписывающиеся в антураж, предметы. Это другой мир и, уверяю вас, совсем не тот, к которому мы привыкли. Пришлось вспоминать своё детство, проведённое в подобных деревнях, чтобы хоть как-то адаптироваться. Баней, печным отоплением и отсутствием дома всяких там "удобств" меня было не удивить, а вот то, как пользоваться колодцем подзабыл, да и не сказать, чтобы прямо умел когда-то. Полные тапки воды, отбитые руки и летящее вглубь колодца ведро были моими неотъемлемыми атрибутами, пока не приловчился.
Интернета, как и нормальной связи практически не было и, чтобы поймать сигнал, приходилось порой лезть чёрт знает куда. Магазин заменяла автолавка, не радующая покупателей богатым ассортиментом и заезжающая сюда ненадолго раз-два в неделю. Всё это ни капли не смущало, напротив, вносило некую остроту.
Я прожил там полтора месяца, почти безвылазно, изредка выбираясь в городок по соседству или в сам Гомель по делам. Дела эти невозможно было закончить за пару дней или даже за неделю и мне надо было где-то основательно закрепиться. Приютить меня согласилась дальняя родственница, постоянно живущая в этой деревне, чтобы быть ближе к матери, о настоящем возрасте которой можно было только догадываться.
В доме, где я тогда остановился, жила моя тётка и её муж- дальнобойщик, который в то время был в рейсе. Напротив, через дорогу- её мать и младший брат. Справа от нас, прислонившись к забору, стоял небольшой домик, в котором ютились старик со старухой. Где-то ближе к середине улицы, обитали: Миша, его диковатые коты и жена, которую я почти никогда не видел, как и жену старика, к слову. Чуть дальше ещё какие-то пару семей, которые со мной иногда здоровались, но редко вступали в диалог. А на самой окраине, сошедший с ума после тяжёлой болезни, перенесённой в детстве, Петька гонял гусей туда-сюда по улице и рассекал по лужам на древнем, едва живом, велосипеде. Вот и все обитатели данного населённого пункта на тот момент.
От скуки меня спасали домашние дела, прогулки по деревне и её окрестностям, телефон с огромной подборкой музыки и литературы, старый видеомагнитофон с небольшой коллекцией кассет и общение с местными жителями.
Все они говорили на разных языках, гармонично сочетая в своём говоре в неравных пропорциях: русский, белорусский, украинский и польский- гремучая смесь! Поначалу казалось, что вообще ничего невозможно понять, тем более, с первого раза. Приходилось постоянно переспрашивать, додумывать самому или угадывать по смыслу. Впрочем, к этой особенности тоже довольно быстро удалось привыкнуть.
Контакт с обитателями посёлка наладить было не очень сложно. Люди это были простые, бесхитростные и открытые. Несмотря на разницу в возрасте, языковые барьеры и разное мировоззрение, всегда находились какие-то общие темы, повод и возможность поговорить. Не забывайте, что это тихое место, спокойствие которого редко нарушается случайными посетителями. Им было точно так же скучно, как и мне и просто нечем себя занять в то время, когда все необходимые дела уже переделаны, а ложиться спать ещё рановато.
Изнывая от вынужденного ничегонеделания и непонятной тоски, выходил из дома, включал что-нибудь подходящее моему настроению и шёл куда глаза глядят. В лес за грибами, на озеро, чтобы посмотреть на него с близкого расстояния, куда-нибудь в поле, уходящее вдаль бескрайним желтеющим морем, шелестящим на ветру.
Боже, как там было красиво! Не передать словами - это надо видеть! Да и погода тогда была отличная. Сентябрь- октябрь в тех краях довольно суровы и могут показаться холодными и злыми неподготовленному человеку, но мне, Калининградцу, живущему в двух шагах от Балтийского моря, такие сюрпризы были не страшны. Уж какая погода у нас или в Питере - ходят легенды. Таким образом ни что не останавливало меня от наматывания кругов по просёлкам, тропинкам и таким местам, где дороги вовсе не предусмотрены.
В один из свободных от любых серьёзных занятий дней навёл справки у своего дядьки по поводу дома моего деда. Цел ли он, в каком сейчас состоянии и где находится. Получив все необходимые сведения, вооружившись фонариком и захватив рюкзак, направился прямиком туда. Всю дорогу думал о том, что меня ждёт. Что я там увижу?
Его очертания были видны издалека. Ну, если знать откуда смотреть. Тогда же я шёл туда впервые, слабо представляя где он вообще находится... В голове была только приблизительная карта местности и какие-то непонятные ориентиры. Таблички на развалюхах отсутствовали, цифры, озвученные дядькой, перепутались и никакого преимущества в поиске не давали. Пару раз сунулся в чужие дома, ошибочно приняв их за искомый.
Хорошенько налазившись по непроходимым зарослям, наматерившись от души и изрядно устав, всё-таки разыскал его - покосившийся, но всё ещё крепкий пятистенок, ладно сложенный из тёсаного бруса.
Сердце моё забилось весело, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, не способной сдержать радостного вопля. И я заорал что было сил: «Урааааааааааа!» Как долго я об этом мечтал! Мечтал с тех самых пор, как был в Гомеле проездом пятнадцатилетним мальчишкой!
Тогда у меня не получилось сюда добраться. Было очень мало времени. Наш дальнейший маршрут никак не пересекался с деревней и Москва просто требовала запрыгнуть в человековозку и мчаться туда без остановки вместе с братом. Но это уже совсем другая история.
Продравшись сквозь густую траву и мелкий кустарник я подошёл вплотную к дому. Дверь была прикрыта, но никаких замков, запоров или прочих блокирующих устройств там и в помине не было. Незачем и не от кого его запирать. Скрипя заржавевшими петлями и обдав своим тяжёлым дыханием, дом впустил меня внутрь.
Передо мной были груды кирпича, оставшихся от разбомбленных кем-то из-за металлолома печек. Выдернули все дверцы и колосники. Даже задвижек нигде не было видно. Пара сундуков стояли как попало, а вокруг них лежало, перемешанное с мусором, их содержимое. Вся штукатурка давно осыпалась, обнажив стены и лишь чудом удержалась в некоторых местах. Почти ничего не сохранилось, всё было испорчено и разворовано. Всё, кроме полотна, висящего на стене. Укрытое толстым слоем пыли, со свисающей по краям паутиной, оно было немым свидетелем всего, что тут происходило с того самого дня, как нашло здесь своё последнее пристанище.
Немного повозившись со вбитыми в стену гвоздями, аккуратно, так, чтобы не повредить ткань, снял его, тихонько сбил пыль и свернул, чтобы забрать с собой. Походил по дому, чтобы получше его осмотреть и постараться не упустить из виду что-нибудь интересное. Нашёл специальный крюк для подвешивания колыбели. Представил, как когда-то прабабушка убаюкивала в ней своих детей. Подумал о том, какая судьба им досталась, как раскидала их по свету и занесла в чужие незнакомые города. Ещё чуть-чуть и совсем не останется памяти о тех временах и о людях, которые здесь жили. Надо сохранить хоть что-то! К сожалению, не удалось найти ничего, кроме полотнища. Но и этому я был несказанно рад. Попрощавшись с домом, с чувством выполненного долга и смесью из лёгкой грусти и ликования на душе, прикрыл дверь и отправился восвояси.
Как дошёл обратно не помню, всю дорогу был поглощён собственными мыслями, практически никак не реагируя на происходящее вокруг. Не думал, что впечатление от этой прогулки будет таким сильным. Казалось, что прошла целая жизнь, пока там был. Столько всего передумал, что голова просто разрывалась от царящего в ней хаоса. Но, наряду с этим, явно чувствовался небывалый подъём, когда кажется, что любое дело по плечу. Было ощущение удовлетворения и завершённости. Такое же возникает, когда наконец удаётся справиться с очень сложным заданием или тяжёлой многочасовой работой. Давно хотелось хоть раз своими глазами взглянуть на всё это. И, вот, мне это удалось!
Покидая Беларусь, смотря на проплывающие под крылом самолёта города и сёла, надеялся вернуться туда в скором времени, желательно летом, чтобы привести в порядок дом, насколько это возможно и провести там хотя-бы пару недель. Взять с собой необходимое снаряжение от котелка, до спальника, энное количество денег, продуктов и пожить дикарём. Этим планам не суждено было сбыться, всегда находились какие-то обстоятельства, которые их ломали. И на сегодняшний день не могу сказать, чтобы была хоть какая-то возможность бросить всё и поехать. Не уверен, что вообще когда-нибудь удастся это сделать, но и отказываться от этой затеи не собираюсь! Кто знает, может и получится и уж если не в этом году, так в следующем. Главное, что тогда я забрал с собой частичку прошлого, которая служит живым напоминанием о наших предках.
Вернувшись в Калининград, распаковал вещи, достал из чемодана свой трофей и привёл его в порядок. Выстирал хозяйственным мылом, вручную, чтобы не повредить рисунок. Высушил, расправив на бельевой верёвке, не допуская складок и повесил на чердаке. Теперь, каждый раз «выходя на базу», могу на него посмотреть, показать своим гостям и рассказать о самом старом экспонате в моём маленьком домашнем музее. И пусть всё останется в том же виде, что и сейчас ещё долгие-долгие годы, пока и мой дом не начнёт рассыпаться от старости и кто-нибудь из внуков или правнуков так же, как и я в 2013, заберёт его в более подходящее место.
Рассказ о поездке в Беларусь получился не полным, уместить сразу все воспоминания в один текст невозможно при всём желании. Каждый из встреченных мною людей заслуживает отдельного внимания. Со временем постараюсь дополнить. Меня очень многое связывает с этой страной. Как минимум трижды заносила нелёгкая в эти края, по разным причинам, но ни разу это не было туристической поездкой, главная цель которой- отдых. Две из них являются частью самостоятельных историй, которые мне хочется заново пережить, восстановить в памяти детали и рассказать о своих впечатлениях. Не знаю в каком виде получится и когда, но продолжение есть и оно ждёт своего часа.
Кодировка не очень. Редактировать сейчас не могу. Еле выдрал с архива. А в архиве - чёрт ногу сломит! Забросаю дневник портянками, пусть сохнут, источая амбре.