В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит — один во всей вселенной
Ему грациозная стройность и нега дана, и шкуру его украшает волшебный узор, с которым равняться осмелится только луна,
дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Сам придумал