#2 Замок "Фреш-бар «У Влада» (Свежевыжатые голуби, кролики и коты)"

[Dr. Bailey]

Это круче, чем кило семечек для женщины! Хотя отвлекает от реальности так же)

20 минут от полной тишины, до "Мааааам, а давай вот тут ты соберешь"
Семечки гадость ))))

 

[Угрюмый нелюдим]

20 минут от полной тишины, до "Мааааам, а давай вот тут ты соберешь"
Семечки гадость ))))

Сам семечки не люблю

А 20 минут - это уже неплохо

 

[Dr. Bailey]

Я записываю: крабы, котлеты на гриле, цветы необязательно ...

Главное - не в пленке шуршащей и не в корзинке

 

[Угрюмый нелюдим]

Главное - не в пленке шуршащей и не в корзинке

Цветы в газетке, секс на второй день ...
Я программу по образцу составляю

 

[Dr. Bailey]

Сам семечки не люблю

А 20 минут - это уже неплохо

Я чо-то сама подзависаю в некоторых местах, хотя мне вроде давно 9+

 

[Угрюмый нелюдим]

Я чо-то сама подзависаю в некоторых местах, хотя мне вроде давно 9+

Я про сбор конструктора дитем
Ира! Соберись! Держи себя в руках!
20 минут - это про детские игры

 

[Ириска]

Я про сбор конструктора дитем
Ира! Соберись! Держи себя в руках!
20 минут - это про детские игры

Размечталась да?

 

[Dr. Bailey]

Я про сбор конструктора дитем
Ира! Соберись! Держи себя в руках!
20 минут - это про детские игры

Ну надо же распланировать второй день

Но я тоже про конструктор, который уже я собираю

 

[Угрюмый нелюдим]

Размечталась да?

Ну это ты ещё не видела, как она теперь на комаров реагирует

 

[Ириска]

Ну это ты ещё не видела, как она теперь на комаров реагирует

А ты видел? Как?

 

[Ириска]

Ну надо же распланировать второй день

Но я тоже про конструктор, который уже я собираю

Ты правда думала, что для ребёнка его купила? У нас такие муж детям собирал

 

[Угрюмый нелюдим]

А ты видел? Как?

Волнуется. Радуется. Песни напевает

 

[Ириска]

Ну надо же распланировать второй день

Но я тоже про конструктор, который уже я собираю

Я так поняла вы сразу со второго дня начнёте?

 

[Ириска]

Волнуется. Радуется. Песни напевает

Наши комары ? могут до экстаза довести, это да

 

[Угрюмый нелюдим]

Я так поняла вы сразу со второго дня начнёте?

С крабами еще неясно, но цветы без корзинок и пленки. Остальное вроде бы согласовали

 

[Угрюмый нелюдим]

Как-то слишком игриво у вас, поэтому добавим немного серьезного и со смыслом ...

Вера в себя​

— Кто тут живет? — спросил Мазукта, небрежно кивнув на фермерский домик возле поля.
— Люди, конечно, — ответил Шамбамбукли. — Муж, жена, трое детей. А что?
— Он твой Иов?
— Как-как?.. — опешил Шамбамбукли. — Кто?
— Иов, — терпеливо повторил Мазукта. — У каждого демиурга есть свой Иов. Это он?
— Его зовут совсем не так, — растерянно произнес Шамбамбукли. Мазукта в ответ насмешливо фыркнул.
— Шамбамбукли! Иов — это не имя собственное. Это даже не имя нарицательное. Иов — это профессия. Ну, вроде «козла отпущения».
— А кто такой «козел отпущения»?
— Это… эээ… Неважно. Мы не о нем сейчас говорим. Иов — это такой специальный человек, которому ты вроде бы сначала благоволишь, а потом — раз!
— Что «раз»?!
— Ну, что-нибудь нехорошее. Пакость какую-нибудь.
— А зачем?
— Что значит, зачем?! Он же Иов! У него работа такая, сносить от тебя удары судьбы!

— Не понимаю, — признался Шамбамбукли, помотав головой. — Объясни еще раз.
— Ладно. — Мазукта с шумом выдохнул и помолчал несколько секунд. — Попробую. Когда я увидел, что ты батрачишь на чужом поле, то сразу подумал: «Это неспроста! Наверное, хозяин поля — его Иов».
— Да кто такой этот Иов?! — перебил Шамбамбукли. — Зачем он вообще нужен?
— Для воспитательного примера! — наставительно произнес Мазукта. — Понимаешь, когда человеку сначала очень хорошо, а потом вдруг ни за что ни про что очень плохо — он непременно начинает возмущаться. И вот тут-то выходишь ты и ставишь его на место: не твоего, мол, ума дело, кого и за что я наказываю, а кому чего даю. Я дал, я взял, и сам ты — игрушка в моих руках. А другие люди потом читают эту историю и делают свои выводы. И когда на них самих начинают сыпаться шишки, то уже не ропщут. Понятно теперь?
— Нет.
— Что тебе непонятно?
— Почему на людей должны сыпаться шишки? Если я им желаю только добра?
— Ну мало ли! — пожал плечами Мазукта. — Может, тебе захочется поразвлечься…
— Поразвлечься?..
— Ну да. Или ты вдруг к ним охладеешь… Скажем, надоест тебе возиться…
— Надоест?! — ужаснулся Шамбамбукли.
— Ну, это я для примера, — отмахнулся Мазукта. — Неважно. Разные обстоятельства бывают. И вот тут-то люди вспоминают про Иова, которому было гораздо хуже — и им сразу становится легче жить.
— Тогда, может, я им про твоего Иова расскажу? — осторожно спросил Шамбамбукли.

Мазукта задумался. Потом вздохнул и покачал головой.

— Нет, не выйдет. Про моего они не поверят. У нас с тобой… скажем так, разные методы. Придется тебе своего собственного завести. Да вот хотя бы этого, — он снова кивнул на фермерский домик. — Давай его помучаем?
— А может, не надо? — спросил Шамбамбукли. — Он мне нравится.
— Чем это, интересно?
— Нуу… у него правильный подход к жизни. Он никогда не опускает руки.
— Ха! — фыркнул Мазукта. — А с чего бы ему их опускать, когда все идет замечательно? А вот мы ему сейчас подкинем неприятностей, живо роптать начнет!
— Не начнет. Ты его не знаешь.
— А ты меня не знаешь! Смотри и учись.

Мазукта щелкнул пальцами, и на поле тут же опустилась стая саранчи.

— Ну? Что на это скажет человек?
— Он сказал «неурожай».
— Ладно же. Смотри дальше.

Вспыхнул факелом амбар фермера, и все запасы сгорели дотла.

— Ну а что теперь?
— Он строит новый амбар и возобновляет запасы.

Мазукта нахмурился, и второй амбар сгорел, как и первый.

— Человек вырыл погреб, — сообщил Шамбамбукли.
— Так, да?.. Ну ладно же!

Мазукта засучил рукава, и обрушил на человека новые несчастья: корова сдохла, лошадь угнали, сарай рухнул, поле залило наводнением, дом вместе со всем имуществом унесло в реку. Человек крепко задумался. Отрыл землянку, одолжил у соседа лошадь, устроился батрачить; жена стала давать уроки по домоводству, а старший сын пошел пасти гусей.

— Он скоро начнет роптать?!
— Он не начнет, — заверил Шамбамбукли. — Такой уж человек.
— А вот посмотрим, какой он там человек!

Ураган разметал землянку и унес всю семью фермера.

— Ну?..
— Он отправился на их поиски.
— Тогда подкинем ему неопровержимые свидетельства их гибели!
— Он устроился разнорабочим в городе.
— Ах так?! Пусть на фабрике случится авария и ему оторвет руку! Много он тогда наработает?..
— Он стал истопником.
— И не спился?
— Пока нет.
— Ну хорошо же! А теперь у него отнимутся обе ноги…
— Он стал писать новеллы. И делает упражнения, чтобы снова начать ходить.
— Да что ж это такое?! Тогда паралич! Полный!
— Он диктует свой новый роман сиделке.
— А тогда…
— Мазукта!
— Что?
— У него нечего больше отнимать.
— Как нечего? Речь, рассудок…
— Не дури. Верни все как было.

Мазукта со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, сосчитал до десяти и устало махнул рукой.

— Ладно. Он выздоровел, нашел свою семью, выиграл в лотерею миллион, купил протез и новую ферму. Доволен?
— Угу, — кивнул Шамбамбукли. — Теперь ты понимаешь, почему этот человек мне так нравится?
— Да, но все-таки, почему он не ожесточился? Не стал возмущаться?
— Я же тебе говорил, он так воспитан. У него правильный подход к жизни.
— Да плевать! Какой бы ни был подход, но должен же человек, в конце концов, возроптать, если ему демиург постоянно устраивает гадости!
— А, это… — Шамбамбукли замялся. — Забыл тебе сказать. Он никак не мог роптать на своего демиурга. Видишь ли, этот человек в меня не верит

 

[Dr. Bailey]

Я так поняла вы сразу со второго дня начнёте?

Здрасьте!
Хочешь лишить меня крабов?

 

[Dr. Bailey]

Как-то слишком игриво у вас, поэтому добавим немного серьезного и со смыслом ...

Вера в себя​

— Кто тут живет? — спросил Мазукта, небрежно кивнув на фермерский домик возле поля.
— Люди, конечно, — ответил Шамбамбукли. — Муж, жена, трое детей. А что?
— Он твой Иов?
— Как-как?.. — опешил Шамбамбукли. — Кто?
— Иов, — терпеливо повторил Мазукта. — У каждого демиурга есть свой Иов. Это он?
— Его зовут совсем не так, — растерянно произнес Шамбамбукли. Мазукта в ответ насмешливо фыркнул.
— Шамбамбукли! Иов — это не имя собственное. Это даже не имя нарицательное. Иов — это профессия. Ну, вроде «козла отпущения».
— А кто такой «козел отпущения»?
— Это… эээ… Неважно. Мы не о нем сейчас говорим. Иов — это такой специальный человек, которому ты вроде бы сначала благоволишь, а потом — раз!
— Что «раз»?!
— Ну, что-нибудь нехорошее. Пакость какую-нибудь.
— А зачем?
— Что значит, зачем?! Он же Иов! У него работа такая, сносить от тебя удары судьбы!

— Не понимаю, — признался Шамбамбукли, помотав головой. — Объясни еще раз.
— Ладно. — Мазукта с шумом выдохнул и помолчал несколько секунд. — Попробую. Когда я увидел, что ты батрачишь на чужом поле, то сразу подумал: «Это неспроста! Наверное, хозяин поля — его Иов».
— Да кто такой этот Иов?! — перебил Шамбамбукли. — Зачем он вообще нужен?
— Для воспитательного примера! — наставительно произнес Мазукта. — Понимаешь, когда человеку сначала очень хорошо, а потом вдруг ни за что ни про что очень плохо — он непременно начинает возмущаться. И вот тут-то выходишь ты и ставишь его на место: не твоего, мол, ума дело, кого и за что я наказываю, а кому чего даю. Я дал, я взял, и сам ты — игрушка в моих руках. А другие люди потом читают эту историю и делают свои выводы. И когда на них самих начинают сыпаться шишки, то уже не ропщут. Понятно теперь?
— Нет.
— Что тебе непонятно?
— Почему на людей должны сыпаться шишки? Если я им желаю только добра?
— Ну мало ли! — пожал плечами Мазукта. — Может, тебе захочется поразвлечься…
— Поразвлечься?..
— Ну да. Или ты вдруг к ним охладеешь… Скажем, надоест тебе возиться…
— Надоест?! — ужаснулся Шамбамбукли.
— Ну, это я для примера, — отмахнулся Мазукта. — Неважно. Разные обстоятельства бывают. И вот тут-то люди вспоминают про Иова, которому было гораздо хуже — и им сразу становится легче жить.
— Тогда, может, я им про твоего Иова расскажу? — осторожно спросил Шамбамбукли.

Мазукта задумался. Потом вздохнул и покачал головой.

— Нет, не выйдет. Про моего они не поверят. У нас с тобой… скажем так, разные методы. Придется тебе своего собственного завести. Да вот хотя бы этого, — он снова кивнул на фермерский домик. — Давай его помучаем?
— А может, не надо? — спросил Шамбамбукли. — Он мне нравится.
— Чем это, интересно?
— Нуу… у него правильный подход к жизни. Он никогда не опускает руки.
— Ха! — фыркнул Мазукта. — А с чего бы ему их опускать, когда все идет замечательно? А вот мы ему сейчас подкинем неприятностей, живо роптать начнет!
— Не начнет. Ты его не знаешь.
— А ты меня не знаешь! Смотри и учись.

Мазукта щелкнул пальцами, и на поле тут же опустилась стая саранчи.

— Ну? Что на это скажет человек?
— Он сказал «неурожай».
— Ладно же. Смотри дальше.

Вспыхнул факелом амбар фермера, и все запасы сгорели дотла.

— Ну а что теперь?
— Он строит новый амбар и возобновляет запасы.

Мазукта нахмурился, и второй амбар сгорел, как и первый.

— Человек вырыл погреб, — сообщил Шамбамбукли.
— Так, да?.. Ну ладно же!

Мазукта засучил рукава, и обрушил на человека новые несчастья: корова сдохла, лошадь угнали, сарай рухнул, поле залило наводнением, дом вместе со всем имуществом унесло в реку. Человек крепко задумался. Отрыл землянку, одолжил у соседа лошадь, устроился батрачить; жена стала давать уроки по домоводству, а старший сын пошел пасти гусей.

— Он скоро начнет роптать?!
— Он не начнет, — заверил Шамбамбукли. — Такой уж человек.
— А вот посмотрим, какой он там человек!

Ураган разметал землянку и унес всю семью фермера.

— Ну?..
— Он отправился на их поиски.
— Тогда подкинем ему неопровержимые свидетельства их гибели!
— Он устроился разнорабочим в городе.
— Ах так?! Пусть на фабрике случится авария и ему оторвет руку! Много он тогда наработает?..
— Он стал истопником.
— И не спился?
— Пока нет.
— Ну хорошо же! А теперь у него отнимутся обе ноги…
— Он стал писать новеллы. И делает упражнения, чтобы снова начать ходить.
— Да что ж это такое?! Тогда паралич! Полный!
— Он диктует свой новый роман сиделке.
— А тогда…
— Мазукта!
— Что?
— У него нечего больше отнимать.
— Как нечего? Речь, рассудок…
— Не дури. Верни все как было.

Мазукта со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, сосчитал до десяти и устало махнул рукой.

— Ладно. Он выздоровел, нашел свою семью, выиграл в лотерею миллион, купил протез и новую ферму. Доволен?
— Угу, — кивнул Шамбамбукли. — Теперь ты понимаешь, почему этот человек мне так нравится?
— Да, но все-таки, почему он не ожесточился? Не стал возмущаться?
— Я же тебе говорил, он так воспитан. У него правильный подход к жизни.
— Да плевать! Какой бы ни был подход, но должен же человек, в конце концов, возроптать, если ему демиург постоянно устраивает гадости!
— А, это… — Шамбамбукли замялся. — Забыл тебе сказать. Он никак не мог роптать на своего демиурга. Видишь ли, этот человек в меня не верит

Шикарно! Аплодирую просто!
Спасибо

 

[Угрюмый нелюдим]

Шикарно! Аплодирую просто!
Спасибо

Последняя фраза просто на лопатки кладет
Так и живу

 

[Ириска]

Как-то слишком игриво у вас, поэтому добавим немного серьезного и со смыслом ...

Вера в себя​

— Кто тут живет? — спросил Мазукта, небрежно кивнув на фермерский домик возле поля.
— Люди, конечно, — ответил Шамбамбукли. — Муж, жена, трое детей. А что?
— Он твой Иов?
— Как-как?.. — опешил Шамбамбукли. — Кто?
— Иов, — терпеливо повторил Мазукта. — У каждого демиурга есть свой Иов. Это он?
— Его зовут совсем не так, — растерянно произнес Шамбамбукли. Мазукта в ответ насмешливо фыркнул.
— Шамбамбукли! Иов — это не имя собственное. Это даже не имя нарицательное. Иов — это профессия. Ну, вроде «козла отпущения».
— А кто такой «козел отпущения»?
— Это… эээ… Неважно. Мы не о нем сейчас говорим. Иов — это такой специальный человек, которому ты вроде бы сначала благоволишь, а потом — раз!
— Что «раз»?!
— Ну, что-нибудь нехорошее. Пакость какую-нибудь.
— А зачем?
— Что значит, зачем?! Он же Иов! У него работа такая, сносить от тебя удары судьбы!

— Не понимаю, — признался Шамбамбукли, помотав головой. — Объясни еще раз.
— Ладно. — Мазукта с шумом выдохнул и помолчал несколько секунд. — Попробую. Когда я увидел, что ты батрачишь на чужом поле, то сразу подумал: «Это неспроста! Наверное, хозяин поля — его Иов».
— Да кто такой этот Иов?! — перебил Шамбамбукли. — Зачем он вообще нужен?
— Для воспитательного примера! — наставительно произнес Мазукта. — Понимаешь, когда человеку сначала очень хорошо, а потом вдруг ни за что ни про что очень плохо — он непременно начинает возмущаться. И вот тут-то выходишь ты и ставишь его на место: не твоего, мол, ума дело, кого и за что я наказываю, а кому чего даю. Я дал, я взял, и сам ты — игрушка в моих руках. А другие люди потом читают эту историю и делают свои выводы. И когда на них самих начинают сыпаться шишки, то уже не ропщут. Понятно теперь?
— Нет.
— Что тебе непонятно?
— Почему на людей должны сыпаться шишки? Если я им желаю только добра?
— Ну мало ли! — пожал плечами Мазукта. — Может, тебе захочется поразвлечься…
— Поразвлечься?..
— Ну да. Или ты вдруг к ним охладеешь… Скажем, надоест тебе возиться…
— Надоест?! — ужаснулся Шамбамбукли.
— Ну, это я для примера, — отмахнулся Мазукта. — Неважно. Разные обстоятельства бывают. И вот тут-то люди вспоминают про Иова, которому было гораздо хуже — и им сразу становится легче жить.
— Тогда, может, я им про твоего Иова расскажу? — осторожно спросил Шамбамбукли.

Мазукта задумался. Потом вздохнул и покачал головой.

— Нет, не выйдет. Про моего они не поверят. У нас с тобой… скажем так, разные методы. Придется тебе своего собственного завести. Да вот хотя бы этого, — он снова кивнул на фермерский домик. — Давай его помучаем?
— А может, не надо? — спросил Шамбамбукли. — Он мне нравится.
— Чем это, интересно?
— Нуу… у него правильный подход к жизни. Он никогда не опускает руки.
— Ха! — фыркнул Мазукта. — А с чего бы ему их опускать, когда все идет замечательно? А вот мы ему сейчас подкинем неприятностей, живо роптать начнет!
— Не начнет. Ты его не знаешь.
— А ты меня не знаешь! Смотри и учись.

Мазукта щелкнул пальцами, и на поле тут же опустилась стая саранчи.

— Ну? Что на это скажет человек?
— Он сказал «неурожай».
— Ладно же. Смотри дальше.

Вспыхнул факелом амбар фермера, и все запасы сгорели дотла.

— Ну а что теперь?
— Он строит новый амбар и возобновляет запасы.

Мазукта нахмурился, и второй амбар сгорел, как и первый.

— Человек вырыл погреб, — сообщил Шамбамбукли.
— Так, да?.. Ну ладно же!

Мазукта засучил рукава, и обрушил на человека новые несчастья: корова сдохла, лошадь угнали, сарай рухнул, поле залило наводнением, дом вместе со всем имуществом унесло в реку. Человек крепко задумался. Отрыл землянку, одолжил у соседа лошадь, устроился батрачить; жена стала давать уроки по домоводству, а старший сын пошел пасти гусей.

— Он скоро начнет роптать?!
— Он не начнет, — заверил Шамбамбукли. — Такой уж человек.
— А вот посмотрим, какой он там человек!

Ураган разметал землянку и унес всю семью фермера.

— Ну?..
— Он отправился на их поиски.
— Тогда подкинем ему неопровержимые свидетельства их гибели!
— Он устроился разнорабочим в городе.
— Ах так?! Пусть на фабрике случится авария и ему оторвет руку! Много он тогда наработает?..
— Он стал истопником.
— И не спился?
— Пока нет.
— Ну хорошо же! А теперь у него отнимутся обе ноги…
— Он стал писать новеллы. И делает упражнения, чтобы снова начать ходить.
— Да что ж это такое?! Тогда паралич! Полный!
— Он диктует свой новый роман сиделке.
— А тогда…
— Мазукта!
— Что?
— У него нечего больше отнимать.
— Как нечего? Речь, рассудок…
— Не дури. Верни все как было.

Мазукта со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, сосчитал до десяти и устало махнул рукой.

— Ладно. Он выздоровел, нашел свою семью, выиграл в лотерею миллион, купил протез и новую ферму. Доволен?
— Угу, — кивнул Шамбамбукли. — Теперь ты понимаешь, почему этот человек мне так нравится?
— Да, но все-таки, почему он не ожесточился? Не стал возмущаться?
— Я же тебе говорил, он так воспитан. У него правильный подход к жизни.
— Да плевать! Какой бы ни был подход, но должен же человек, в конце концов, возроптать, если ему демиург постоянно устраивает гадости!
— А, это… — Шамбамбукли замялся. — Забыл тебе сказать. Он никак не мог роптать на своего демиурга. Видишь ли, этот человек в меня не верит

Супер